Мировая экономика, как и любой живой организм, непрерывно меняется, эволюционирует. Ранние исследователи говорили о «длинных» кондратьевских циклах, современные же экономисты замечают, что, как и человеческое общество, мировая экономика стала изменяться, развиваться гораздо быстрее.
Сейчас, к счастью или к сожалению, мы находимся на таком изломе, постепенно понимая, что структура мировой экономики, обеспечивавшая мировой экономический рост последние полтора – два десятилетия, локомотивом которого были развивающиеся страны, необратимо меняется.
Почему это происходит?
Во-первых, в силу различных причин, экономики крупных развивающихся стран резко замедлились в последние годы. Китай показывает самые низкие темпы роста за последние 20 лет – порядка 6.8-7.0%, в 2016 году плановый рост экономики Китая – всего 6.3%. Бразилия вообще ушла в рецессию. Многие государства, включая тот же Китай, попадают в ловушку «средних доходов»: население уже не готово работать за малые деньги, стандарты жизни населения повышаются, соответственно, рабочая сила дорожает, а производства становятся уже не столь конкурентоспособными на мировом рынке, как раньше.
Во-вторых, (и это во многом следствие первого) экспоненциальный рост спроса на нефть и другие энергоносители, который формировала в прошлые годы мировая экономика, закончился, более того – сейчас уже предложение нефти на мировом рынке стабильно превышает спрос (на 1 – 1.5 млн баррелей в день). Американские, европейские, японские хранилища нефти почти заполнены – свободных емкостей, по некоторым оценкам, осталось не более 10% от их общего количества, что является практически историческим рекордом. США готовы отменить запрет на экспорт нефти из своей страны, существовавший с 1975 года, именно по этой причине. А ведь есть еще и Иран, который, выйдя из-под санкций, обещает дать еще +1 млн. баррелей в день к общемировому предложению.
Кроме того, общий тренд на минимизацию использования невозобновляемых ресурсов в пользу возобновляемых (энергия ветра, солнечная энергия) по-прежнему в силе. Разрабатываются новые технологии, позволяющие удешевлять производство энергии из возобновляемых источников, и это также уменьшает спрос на нефть и газ.
В-третьих, на Западе постепенно ставится под сомнение сама идея «государства всеобщего благосостояния» с максимальным стимулированием потребления населением, ведь, как выяснилось, таким обществом довольно сложно управлять, а «затягивать пояса» после тучных десятилетий население не готово. То, что происходит сейчас в Греции или Испании – тому пример. Колоссальная безработица, доходящая до 27% среди всего населения и до 60% (!) среди молодежи (граждане до 30 лет) – вот итог этих псевдосоциалистических экспериментов. На эту проблему наслаивается провал политики «мультикультурализма» в Европе и не такая уж далекая, на самом деле, перспектива массового внедрения в нашу повседневную жизнь человекоподобной робототехники (военные, обслуживающий персонал). Возникает непростой вопрос – как содержать такое количество незанятого либо «избыточно занятого» населения?
Ну и, в-четвертых, нельзя не затронуть проблему чрезмерного увлечения монетарными методами стимулирования собственных (и, соответственно, мировой) экономик американскими, японскими, европейскими и так далее финансовыми властями. Экономики развитых стран настолько привыкли к разного рода «количественным смягчениям», больше напоминающим «валютные войны», от которых несколько лет назад все так открещивались и которых все так боялись, что, на примере той же Европы или США, мы видим, что без монетарного стимулирования в экономиках развитых стран начинает безраздельно царствовать дефляция, которая в последние годы стала неизменной спутницей замедляющегося экономического роста. Эпоха «разбрасывания денег с вертолета», как говорил бывший глава ФРС США Бен Бернанке, то есть «дешевых денег», казалось бы, давно должна пройти, но – нет – она возвращается вновь и вновь. Так, например, ФРС США из-за опасений резкого замедления экономического роста страны никак не может пойти на повышение процентной ставки, по-прежнему держа ее на исторических минимумах (из-за резкого роста курса доллара к евро рост ВВП США по итогам 1 кв. 2015 года – всего 1%, при ожиданиях в 3-3.5%).А Европейский Союз недавно запустил масштабную программу выкупа гособлигаций – по 60 млрд евро в месяц, что уже привело к обвалу евро по отношению к основным мировым валютам, но не добавило уверенности в том, что эти действия решат европейские проблемы. Фактически, события последних лет ставят под сомнение всю модель мирового экономического роста «в кредит», без технологических прорывов и структурных изменений ведущих мировых экономик, ведь суть монетарного стимулирования последних лет – это непрерывное наращивание кредитного «плеча» в экономике, дешевых (или даже бесплатных) денег. Дошло до того, что в ряде стран ЕС уже вовсю работают отрицательные (!) процентные ставки по депозитам, то есть сама суть понятия «сбережения» потеряла смысл. Но реальному сектору легче от этого не становится, темпы роста большинства стран еврозоны по-прежнему далеки от желаемого.
Любой из вышеупомянутых пунктов касается нас практически напрямую. Учитывая, что ФРС США, как эмитент мировой резервной валюты, играя ставкой, легко контролирует масштабы притока/оттока капитала со всех рынков, при необходимости повышая ставку и тем самым просто высасывая капитал отовсюду, откуда возможно, противодействовать этой системе «гигантского насоса», добиваясь повышенных темпов роста ВВП, собственно говоря, можно лишь двумя способами.
1-й способ – «игра по установившимся правилам». Это означает привычный набор «рыночных» реформ, институциональные изменения в экономике, государственном управлении, правоохранительных органах, т. е. комплекс мер, призванных сделать отечественную экономику более конкурентоспособной на мировом рынке, более привлекательной для инвесторов. Надо признать, что в текущих внешнеполитических условиях этот способ выглядит просто невероятным, ведь, даже если все вышеперечисленные меры будут реализованы, санкции никто не отменит, и западные инвесторы не побегут к нам со своими капиталами, сломя голову. Никто не гарантирует, кстати, и того, что в условиях слома всей мировой экономической системы эти «правила» вдруг не поменяются.
2-й способ – «игра от обратного». Ответственная, «патриотическая», патерналистская экономика, стабильность как основа народного благосостояния, плавный отказ от ряда либеральных экономических принципов, в частности, принципов ВТО, мобилизация общества, жесткие меры против всех нарушителей закона, не только рядовых, а также новая, высокоэффективная кадровая, образовательная политика, возможно, связанная с возрождением механизма послевузовского распределения – все это в среднесрочном периоде должно дать эффект повышения производительности труда, соответственно, дать толчок росту ВВП. Также нельзя не отметить, что вышеописанный способ гораздо более близок и понятен россиянам, нежели первый, ведь аспект ментальности, который иначе можно назвать «особым русским путем», никто не отменял. Новый же взгляд на преподавание экономических дисциплин в российских вузах, индустриальный подход, должен придать ускорение процессам формирования ответственной экономики.
Нельзя не констатировать также тот факт, что большинство российских граждан устало от либеральных экспериментов, которые могут быть эффективны в условиях быстрорастущей мировой экономики, но в период турбулентности на мировых рынках несут в себе значительную опасность накапливающихся рисков социальной нестабильности. Также очень важно отметить, что открытые рынки – безусловное благо для сильных и высококонкурентных компаний, транснациональных корпораций, пользующихся дешевыми финансовыми ресурсами, самыми современными технологиями в промышленности и менеджменте, но, в любом случае, это удар по менее эффективным национальным игрокам, особенно в условиях неоправданно дорогого кредита, который мы имеем сейчас в России. А ведь банкротство или даже просто ослабление позиций национальных компаний чревато массовыми сокращениями персонала, закрытием слабоконкурентных производств, резким снижением поступлений в бюджет, что, в совокупности, ведет как раз к той самой социальной нестабильности, не допустить которую сейчас – основная задача правительства.
Экономической идеологией для России могла бы стать ответственная экономика, система, сочетающая в себе черты плановой политики в области образования, культивирования, наращивания человеческого капитала, а также в области инфраструктурных проектов и отраслей, в которых российские национальные предприятия наиболее конкурентоспособны на мировом рынке (производство вооружений, космическая промышленность, технологии добычи сырья, черная и цветная металлургия, транспорт, IT, производство контента, туризм и так далее), и рыночной, свободной экономики в малом и среднем бизнесе, в сегменте малого (в т. ч. самозанятого) предпринимательства, по крайней мере, до тех пор, пока мы не сможем на равных конкурировать с ведущими развитыми странами в этих сегментах экономики.
На этот способ идеально ложится создание полноценного ЕвроАзиатскогоСоюза, ускорение интеграционных процессов на его пространстве, в идеале – реальное введение на пространстве ЕАС единой валюты. Все это, безусловно, придаст ускорение росту российского ВВП, откроет перед нашей экономикой новые перспективы, особенно на фоне усиления взаимодействия в рамках уже существующих экономических союзов – BRICS (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР) и ШОС (Шанхайская Организация Сотрудничества).
Можно, конечно, еще некоторое время по инерции играть в либеральную экономику, по факту таковой не являясь, и ожидая чуда в виде резкого повышения биржевых цен на наши нефтепродукты. Но все мы помним, чем закончилась «инерционная экономика» СССР 80-х годов прошлого века. Поэтому всем нам сейчас очень важно не допустить повторения старых ошибок.