Многие банки скоро могут обанкротиться. Некоторые средние и особенно мелкие банки, по экспертным оценкам, имеют невозврат по кредитам 30–35%. А норма – 6% и ни в коем случае не выше 10%. Проблемным банкам приходится хитрить и с помощью «продления», то есть «переименования» просроченных и даже безнадёжных кредитов, «рисовать» в отчётах те самые безобидные 6%. Ведь Центробанк требует, чтобы на проблемные кредиты банки отчисляли в специальный резервный фонд определённый процент. Чем «проблемнее» кредит, тем и процент резервирования должен быть больше. А если кредит продлён, тогда создавать резерв не надо.
Из-за прекращения роста российской экономики и дороговизны кредитов за последние полтора-два года бизнес стал меньше брать в долг: с начала года всего плюс 5,3%. Стал таять один из главных источников прибыли банков. Тогда сосредоточились на кредитовании населения. За первое полугодие такие кредиты выросли до 13,7% с 4,7% в первом квартале.
У крупных банков проблем нет. Они имеют доступ к действительно большим деньгам государства и гигантских корпораций. Последние занимают редко, зато большие деньги. А что же мелкие и средние банки? Они упорно продолжают предлагать кредиты населению. На каждом углу реклама: «Кредиты по одному документу без справок с работы». И суммы немаленькие – до 150–200 тысяч рублей и больше. Но процент невозврата настолько увеличивается, что банкам нечем рассчитаться с теми, кто вложил в него депозиты. И вот главная новость последнего времени – объём проблемных кредитов превысил объём резервов. Банкротство для многих банков становится всё реальнее.
Пострадавшими окажутся прежде всего предприятия малого и среднего бизнеса, обслуживающиеся в таких банках. Как говорят специалисты ГК «АЛОР», вероятно, в ближайший год 40– 50 банков мы потеряем. В то же время некрупные банки являются основными кредиторами среднего и малого бизнеса. Более того, именно они обеспечили основной вклад в динамику кредитования организаций в первом полугодии 2013 года. Рост составил 8,4%. Что же может произойти? Предприятие работало. Взяло кредит у банка на развитие. У него же и обслуживается. И вдруг из-за невозвращённых населением кредитов банк обанкротился, счёт фирмы заблокировали – деньги пропали. Предприятие-кредитор – третий в очереди.
Вкладчики защищены государственными компенсациями сумм до 1 млн. рублей. Эта система вполне работает. И единственное, что надо сделать тем, у кого денег больше миллиона, «разбросать» накопления по нескольким банкам.
В стране растёт количество людей, имеющих три-пять кредитов. Они продолжают брать ещё и ещё, так как попали в долговую яму и не могут обслуживать ежемесячно свои первоначальные займы. Люди занимали деньги, когда поверили, что они «средний класс», в период роста экономики, близкого теперь к нулю. Вместе с ним замерли или уменьшились «реальные располагаемые доходы» граждан. Цены же растут. В семейном бюджете дыра может составлять до 45–50% доходов домохозяйства. Эти деньги уходят на погашение кредитов. А жить хочется, не отказывая себе в привычном. Такие люди хотят выглядеть богаче, чем есть на самом деле. По последним данным ВЦИОМ, особенно такой тип поведения заёмщика характерен для поколения от 18 до 34 лет. Результат известен многим – за детей расплачиваются родители. В то же время более старшие респонденты ВЦИОМ в этом году решительно и сознательно снизили свою покупательскую активность, и среди них по сравнению с прошлым годом всё меньше желающих взять кредит.
Социологи отмечают тенденцию: те, кто набрал по 8–10 кредитов, перестают платить вообще и тешут себя уже надеждой, что с банкротством банков им ничего платить не придётся. Адвокат юридической компании VEGAS LEX Юрий Сбитнев объясняет: «Деньги всё равно кому-нибудь отдавать да придётся. Права на взыскание долгов будут проданы третьим лицам. И те будут требовать вернуть всё до копейки».
«Всей банковской системе нынешняя, в общем, тревожная ситуация, катастрофой не грозит. Гораздо серьёзнее та проблема, – говорит президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян, – которая накопилась в микрофинансовых организациях и особенно в «псевдомикрофинансовых» заведениях, которые работают вообще без всякого надзора. Там невыдача депозитов, в отличие от банков, не компенсируется вкладчикам. Невозврат кредитов ложится тяжелейшим грузом на следующих заёмщиков в виде запредельной цены кредитов». Г. Тосунян считает, что власти всё же «увлеклись повышением требований к банкам и их заёмщикам, забывая, что свято место пусто не бывает». Отчаявшийся заёмщик рассуждает: «лучше я пойду в подворотню, им нужен только паспорт, и хоть там и ставки выше, а отдам, не отдам, видно будет». «Перекручивать гайки надо всегда с осторожностью, чтобы клиент не ушёл в теневую сферу», – заканчивает мысль Гарегин Тосунян.
Эксперты считают, что уже к концу года ставки по кредитам могут быть резко снижены, особенно крупными банками. Конкуренция за привлечение заёмщиков, прежде всего населения, растёт. Для мелких банков это станет дополнительным ударом. Если они только не пересмотрят технологии и не уменьшат расходы на обеспечение своей деятельности.
В итоге невозврат кредитов компенсируется за счёт добросовестной части заёмщиков, которые платят вдвое дороже. А завязшим в кредитной петле нужен закон о банкротстве физлиц. Он долго лежит в Госдуме и, говорят, скоро может быть принят. Оставят тебе квартиру и кровать, остальное продадут. Но жизнь можно будет начать с чистого листа. Если получится… Похоже, прав министр Антон Силуанов, когда говорит об уроках финансовой грамотности в средней школе.