Росрыболовство с помпой объявило – в России возобновился промышленный лов легендарной олюторской сельди. Первые несколько тысяч тонн рыбы отправлены с Дальнего Востока в европейскую часть страны. Шутка ли – населению обещают вернуть самую вкусную в мире селёдку! Также – своеобразную визитную карточку рыбаков Камчатского края. По сравнению с олюторской сельдью меркнет даже знаменитый каспийский залом.
Роковой залив
Чем морской чёрт не шутит. Вдруг и правда олюторская сельдь опять появится на наших столах. Хотя некоторые знающие люди ухмыляются, верят в это не больше, чем во внезапное возрождение динозавров. Но так или иначе любой, кто не понаслышке знаком с олюторской сельдью, услышав о возобновлении лова, закатывает глаза и мечтательно причмокивает языком.
«В Кроноцком заливе, вблизи Камчатки, наш рыбный флот ловит жупановскую сельдь. Она справедливо считается самой лучшей. Крупна, весит 400–500 граммов, её отличают исключительно богатое содержание жира и своеобразный приятный вкус. Олюторская сельдь (из Олюторского залива) также очень хороша, вкусна и содержит много жира», – рассказывала советская книга «О вкусной и здоровой пище».
Правда, это было давно. Сейчас олюторку днём с огнём не могут найти в продаже не то что жители Челябинска, Перми или Екатеринбурга, но даже обитатели родного для неё региона – Камчатского края. А уж во Владивостоке, если на рынке у кого-то из продавцов хватит наглости начеркать на мешке «олюторская сельдь», – поднимут на смех. Мол, опять канадку подсовываешь? Или тихоокеанку за олюторскую выдаёшь?
«Нету её, – объясняют камчатские старожилы, – была да сплыла»! Первый резонный вопрос: что за сельдь такая волшебная и куда подевалась? Олюторская, она же жупановская – по имени камчатского посёлка с непростой судьбой. Был такой приграничный населённый пункт в сорок домов на краю Берингова моря. Мало ли в России обезлюдевших сёл? Но это – прославилось. Всё благодаря той самой селёдке. Скажут – не поверишь. Олюторская сельдь, составившая честь и славу небольшого жупановского рыбзавода, дорастает в длину до полуметра! Северные условия делают её особо нежной и жирной. Для сельди это большой плюс – как говорят знатоки, хорошая селёдка обязана нагулять жирок. У этой получалось, как ни у какой другой.
Секрет – места благодатные. Весной, когда у селёдки период нагула, косяки олюторки входят в воды, где раскармливаются буквально до безобразия. Особи набирают невероятный вес – они вдвое-втрое крупнее обычной сельди. В результате, как и осётр, – олюторка пала жертвой особой популярности. Заводик пыхтел с 1931 года. Сначала нацелились на традиционного для региона лосося. Вскоре оказалось – в соседнем Кроноцком заливе есть рыба поинтереснее. «Хотя ловить рыбу в нём непросто, в погоне за наполеоновскими планами, стахановскими показателями на сельдь обрушили жесточайший промысловый прессинг, и однажды её просто не стало», – рассказывает директор последнего уцелевшего в Кроноцком заливе рыбопредприятия «Артель» Александр Саранов.
Ловили так много, что выловили всю! Сначала знаменитые сельдяные банки жупановского завода отгружали десятками тонн. Затем тысячами. В 1962 г. поставили рекорд с сельдяным уловом 268 тыс. тонн. В ход пошли кошельковые неводы, позволяющие вычерпывать из моря всё, что в нём есть, включая сельдяную молодь. А не станет её – никто не придёт к берегам на следующий год. В результате уже к началу 1970-х рыба в Олюторском заливе просто пропала.
Разумеется, природа отомстила рыбакам. Не стало уловов, рыбзавод постепенно загнулся. В поисках новой работы жители Жупанова перебрались в другие края. В результате село упразднили. Нет больше на карте такого населённого пункта. Официально он исчез 2 февраля 1984 года. Домики советских рыбаков разобрали на дрова. С тех пор берег пустой, люди в Жупаново так и не вернулись.
Последняя лемонема
История поучительная. Не в первый раз обитатели вод становились массовыми жертвами ускоренного развития рыбной промышленности. Вот цифры: в 1950 г. в СССР вылавливали 1 млн. тонн рыбы. А сейчас, когда лов ценных видов ограничен десятками запретов и квот, показатель в 4,5 раза выше. После 1956 г., когда создали Министерство рыбной промышленности, индустрия пошла на взлёт. С 1950 по 1960 г. океанический вылов СССР вырос втрое! С 1960 по 1970 г. увеличился ещё в 2,4 раза. В итоге в 1986 г. поставили мировой рекорд, улов достиг 11,276 млн. тонн.
Только какой ценой? «Олюторскую сельдь уничтожили уже в конце 1960-х годов. Затем настала очередь промысловых районов у берегов Алеутских островов – там был уничтожен морской окунь. Позже года три страна вкушала (особенно под пиво) прекрасную пристипому с Гавайских островов, но быстро покончили и с ней. Затем пошли на юг – только названия мелькали: хек, лемонема», – вспоминает директор Ассоциации добытчиков минтая Герман Зверев.
Хороший вопрос. Если олюторской сельди давно нет, лов не ведётся, о чём тогда разглагольствует Росрыболовство? Какие 8 тыс. т той самой сельди, которые якобы отгрузили из Приморья в европейскую часть страны? Откуда вообще возьмётся на прилавках жупановская сельдь, если бывшую территорию посёлка и все окрестные воды давно передали под заповедник? Никакого промышленного лова там быть не может. Тут не забалуешь – примеры были. Два года назад соседнее предприятие поймали на мелком промысле в заповедных водах. Вкатили такой штраф, что оно обанкротилось.
Сельдяному парадоксу есть два объяснения. Очевидное: селёдку, которую до сих пор отлично помнят по всей стране, пытаются превратить в пустопорожний «бренд». Мол, почему бы любую дальневосточную сельдь не обозвать олюторской. Рыба-то неплохая, глядишь, под олюторским соусом охотнее раскупят. Тут отголосок давней борьбы атлантической – читай норвежской – и тихоокеанской – то есть нашей – селёдки. Заморская сельдь давным-давно потеснила отечественную на прилавках крупных городов. Теперь государство как может пытается восстановить былой баланс. В принципе – задача правильная. Жаль, в ход порой идут не слишком честные приёмы.
С сельдью вообще хватает мухлежа. В последние годы эта некогда самая доступная рыба резко подорожала. Потребитель начал забывать вкус народного продукта. Переработчики пустились кто во что горазд. «Когда исчезло сырьё, многие стали жульничать. Небольшие цеха приобретали крупную охотоморскую сельдь и выдавали её за олюторскую. Но потребителя не проведёшь, зачем переплачивать, если можно купить такую же, но по цене в два раза ниже. Спрос стал снижаться, особенно это стало заметно в кризис», – рассказывают жители Приморья.
Второе объяснение ещё интереснее. Как утверждают специалисты КамчатНИРО, примерно с 1996 г. численность сельди в Олюторском заливе восстановилась. Более того – пошла в резкий рост. Промысловый запас рыбы вернулся к показателям 1960 года. Поэтому рыбакам опять приоткрыли окно. В декабре 2011 г. состоялся Сельдевой совет, он рекомендовал увеличить разрешённый государством улов корфо-карагинской сельди до 128 тыс. тонн. Правда, как показала практика, на деле приморские рыбаки вовсе не ринулись за легендарной сельдью. По официальным данным, из разрешённого улова недобрали 50 тыс. тонн!
Тут – самое интересное. Оказывается, в отсутствие достаточного количества собственной сельди, некоторые приморские переработчики перешли на норвежский (!) продукт. Товар получается дороже, но и прибыль выше. При этом береговая переработка держит рыбаков в ежовых рукавицах. Как рассказывают знающие люди, когда разрешили вылов олюторской селёдки, переработчики перепугались – не обрушит ли это цены? Они как могли давили на владельцев судов, отсюда и крупный недобор сельдяного улова. Как бы то ни было, цены на сельдь действительно не изменились.
Что в итоге? Ситуация тем более обидна, что у РФ есть собственная прекрасная сельдь. Вдобавок она может быть заметно дешевле импортной. Просто многие участники рынка запутались и заврались. При этом некогда вкусная и любимая народом сельдь на глазах превращается в третьесортный товар по завышенной цене.
Селёдочная война
Сельдь добывают повсюду: в Мурманске, на Волге, на Балтике и на Каспии. Но два самых огромных мировых вала дают Дальний Восток, на который приходится 20% мирового улова, и – Атлантический океан. То есть воды Норвегии, Дании, Исландии и Британии.
Четыре года назад на Севере разразилась беда. Начал исчезать планктон – основная пища селёдки. Эксперты грешат на интенсивную подводную добычу углеводородов британцами и норвежцами. Рыбьей еды не стало, поголовье пошло на спад. В результате цены за килограмм норвежской сельди взлетели с 0,5 до 1,06 евро (40 рублей). Кстати, пострадали и другие так называемые пелагические рыбы. Кроме сельди это скумбрия, мойва, путассу и сардины. Одновременно с планктонной катастрофой нагрянула вторая беда – атлантическая треска. Перед выходом в Мировой океан она кормится в водах Шпицбергена и Баренцева моря. В 2010 г. треска внезапно расплодилась и начала жрать других рыб. Особенно пострадали путассу (спад добычи на 89%) и мойва (её разновидность – деликатес корюшка), мгновенно ставшая дефицитом.
Казалось бы, что за беда? Зачем нам импортная селёдка, если собственная добыча этой рыбы достигает 470 тыс. т в год. При этом внутренний спрос на сельдь в России – 450 тыс. тонн.
Увы, рыбная реальность сурова. «На территории собственной страны наша тихоокеанская сельдь не может конкурировать с импортной атлантической! Потому что благодаря задранным, к тому же ежегодно растущим тарифам железных дорог возить селёдку в европейскую часть России невероятно дорого. У норвежцев с транспортом всё в порядке», – объясняет глава крупной рыботорговой компании.
Вот результат. По итогам 2011 г. РФ ухитрилась обогнать Францию, превратившись в крупнейшего в мире покупателя норвежских даров моря. По сути, небольшое государство с населением 5 млн. человек (столько живёт в одном Петербурге) едва ли не в одиночку снабжает свежей рыбой всю европейскую часть РФ вплоть до Урала. В прошлом году на импорт норвежской рыбы РФ потратила 679 млн. евро (более 27 млрд. рублей). Конкретно сельди у северного соседа закупили 112 тыс. тонн. По весу – больше, чем пресловутого норвежского лосося, импорт которого в 2011 г. составил 108 тыс. тонн. Ещё 15 тыс. т сельди нам продала Исландия, по несколько тысяч тонн – другие страны.
В общей сложности в 2011 г. завезли 140 тыс. т. импортной селёдки. Тем временем на восточных рубежах нарастал противоположный процесс. Экспорт российской сельди в Китай и Южную Корею в 2011 г. подскочил на 55%! Всего за рубеж ушло 174 тыс. т тихоокеанского «морского серебра». Кстати, это не принесло российским рыбакам особых барышей. По данным Росрыболовства, за сельдь выручили 111 млн. долл. (примерно 3 млрд. рублей). То есть килограмм рыбы мы продавали примерно за 20 руб., тогда как аналогичную импортную покупали – по сорок.
Есть о чём задуматься. Тем более учитывая качество импортной рыбы. Сельдь, которая поступает в Россию, можно назвать отбросами европейской рыбной промышленности. Ежегодно в Атлантике вылавливают около 900 тыс. т сельди. Лучшая – идёт в европейские супермаркеты. Второй-третий сорта – примерно треть сельди – пускают на производство кормов. Что остаётся – продают в РФ. Вот почему нам нужна собственная, нормальная селёдка.