ДРУГОЙ ЧЕХОВ

Недавно вышла в свет книга постоянного автора нашей газеты – петербургского литературоведа Михаила ЗОЛОТОНОСОВА «Другой Чехов». В ней анализируются отношения великого писателя с женщинами, причины его женофобии, страха перед браком и любовью. Мы публикуем некоторые отрывки из новой книги.

 «ПЕРВЫЙ» Чехов известен хорошо. Гениальный русский писатель-реалист, драматург-реформатор, принадлежавший к кругу авторов европейской новой драмы, борец с пошлостью.

 Российскому обществу в ХХ в. требовался писатель с личностью «интеллигента в пенсне», лишенного «брутальных» мужских качеств, идеализированного «друга женщин», изящного во всех проявлениях своих чувств, лишенного агрессивности и «физиологического аппетита». Обаятельный, скромный, беззлобный, милый. И именно Чехову после смерти было суждено эту маску носить, эту социальную роль (мало соответствовавшую его природным качествам) играть. В созданном заново идеальном Чехове «Россия полюбила себя».

 Следствием превращения Чехова в «мужчину-мечту», очищенного от всего низкого и пошлого, стала неусыпная коллективная охрана его репутации, заговор мемуаристов, публикаторов и интерпретаторов, действовавший целый век. Активно работала литературная «полиция нравов», безжалостно сжигались письма.

 Если все табуированное и отброшенное разблокировать и снова собрать, под маской обнаружится «другой Чехов», другой человек и отчасти другой писатель.

 Антон Чехов с первого курса университета, с первых шагов мужской жизни приучал себя обращаться с женщинами как селадон, который рассчитывает на успех и имеет его. Медицинский студент Чехов – знаток женских внутренностей и любитель женского тела, изголодавшийся посетитель публичных домов Соболева переулка и иных веселых мест. Знакомство практически с любой женщиной завершается сексом. Великим писателем, разоблачителем мещанской психологии и национальным символом интеллигентности он станет потом, а пока в каждой женщине он видит «гетеру» и желает ею обладать.

 Но скоро безумства начинают пугать. Появляется страх писателя перед чрезмерной, неконтролируемой растратой жизненной энергии, на которую провоцирует женщина. Энергия эта – одна и та же по своему качеству для всех психических механизмов, на ней работающих, а главное – черпается из общего резервуара, в котором ее количество не бесконечно. Одна из форм утраты этой витальной энергии именуется «половое истощение».

 Вывод: женская нагота делает рабом, а это опасно, потому что секс и доставляемое им наслаждение, конечно, незаменимы и представляют самостоятельную ценность, но все равно меньшую, чем успех в творчестве, в карьере, т.е. слава и деньги. Следовательно, энергию надо экономить, не тратить рефлекторно и бездумно, подчиняясь вожделению, внушаемому женщинами. Такова разумная экономика секса и глубинная причина женофобии, которая у Чехова проявляется прежде всего в кратковременности контактов с женщинами. Отсюда же страх в 25 лет перед женитьбой, который для молодого рационалиста, мечтавшего о славе, был абсолютно логичным.

 Мечты Чехова о славе основаны на «протестантской этике»: в отличие от романтического гения, которому все дано от природы в виде «духовного сюрприза», слава «протестантского» типа достигается длительной деятельностью человека, постоянным трудом. Поэтому надо экономить расход энергии!

 Результатом женофобии становится вывод: хороши любые средства, которые позволяют мужчине избегать власти женщины и на безопасной дистанции сохранять чувство целостности: от случайных, кратковременных, а в идеале «одноразовых» связей с проститутками, кухарками или даже порядочными женщинами до психического онанизма, вообще избавляющего от контакта с «живой» женщиной.

 Собственная женитьба в 41 год после этого вывода представляется парадоксом, но надо все-таки учитывать, что на 33-летней немолодой Ольге Книппер Чехов неожиданно женился тоже в точном соответствии со своей теорией – когда риска задержать движение вперед не было и энергии, которую можно было бы растратить, уже просто не осталось. Риска здоровью женитьба тоже составить не могла – здоровья не осталось. Его проза достигла абсолютного совершенства и вошла в «золотой фонд» – стремиться и тут было практически некуда.

 Дно жизни обозначилось вполне определенно. В письме сестры Марии к Ольге Книппер, отправленном 17 июня 1899 г., Антон Павлович приписал внизу: «Здравствуйте, последняя страница моей жизни, великая артистка земли русской…» С самого начала совместной жизни обоим супругам был виден скорый финал. Получилась «ужасно странная свадьба» и «антибрак», образцовый во всех отношениях: от раздельного проживания (в разных городах, что Чехов планировал задолго до женитьбы) до равнодушия жены к здоровью смертельно больного мужа. Друзья и знакомые Чехова отчетливо видели, что его жизнь в браке лишена счастья, понятно это было и впоследствии.

 Женатый философ, конечно, уместен только в комедии. Комедия, которую Чехов разыграл и персонажем которой себя напоследок сделал, не боясь ни глупостей, ни сентиментальностей, – женитьба на «актрисульке» и совершенно ненужная с медицинской точки зрения поездка с женой в Южную Германию, на курорт Badenweiler. Через месяц после отъезда из России, успев отправить сестре восемь бодрых писем, Чехов умер. Останки его прибыли в Россию в товарном вагоне №1743, на котором имелась надпись «для перевозки свежих устриц».