Михаил БОГДАСАРОВ учился ремеслу у знаменитого режиссёра Сергея Колосова. Окончил ГИТИС в 1983 году, когда кино в стране ещё снимали. Но через два года наступила перестройка, и в творческой жизни Богдасарова началась реклама. На Международном фестивале артист даже получил приз за рекламу антикомариного средства. Впрочем, одновременно Михаил снимался и у Андрона Кончаловского в фильме «Курочка Ряба». Далее актёр сыграл около двухсот ролей в таких фильмах, как «Русь изначальная», «Время танцора», «Марш Турецкого», «Дальнобойщики», «Час Волкова», «Гаишники», «Каникулы строгого режима», «Турецкий гамбит» и др.
- Михаил, вы один из немногих актёров и режиссёров, которых до сих пор зовут работать на Украину. И не только зовут, но и пускают. Почему?
– Понимаете, деятели культуры занимаются культурой, и все находятся в поисках новой работы. В этом смысле ни у кого не возникает никаких противоречий. Меня вот приглашают в Киев снимать к следующему Новому году праздничный проект – четырёхсерийный фильм для украинского общенационального канала ТРК и нашего российского ТВЦ. Бизнес-то продолжается, ничего личного. Хотя… Не так давно я летел в Киев из Минска. Сели в Жулянах, небольшом аэропорту в черте города. Прохожу пограничный контроль. Отдаю паспорт в окошко. Пограничник долго смотрит то на документ, то на меня. «Какие-то проблемы?» – спрашиваю я с широкой улыбкой. Пограничник снова в задумчивости глядит на меня, потом снова на паспорт. И тут ему коллега из соседнего окна кричит: «Ну что ты смотришь на него? Не узнал? Это же известный артист!» Тот ему в ответ: «А что, артисты шпионами не бывают?»
– Вы же ещё и сценарист. Хорошая тема для нового фильма – известного актёра завербовали в шпионы!
– Сюжеты сценариев часто возникают спонтанно. Вот мы с сыном Сергеем придумали историю для нашей дружной актёрской компании: Роман Мадянов, Игорь Угольников, Алексей Гуськов и я. Всё началось с того, что я прочитал Военную присягу СССР: «Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооружённых сил, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином… Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнут суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся». Присяга показалась мне очень эмоциональной. Я сравнил её с современной Военной присягой России – сухая и деловая, никаких эмоций, никаких «суровых кар».
И у меня возникла история о дружбе четырёх танкистов, которая зародилась ещё в суворовском училище. Они эту дружбу проносят через всю воинскую службу. И в наше российское время мужики остаются верны этой клятве, наказывают взяточников, воров, продажных чиновников, наглых олигархов. Как у Чехова, ружьё, которое висит, должно выстрелить, так и у нас настоящий танк обязательно выстрелит и будет карать тех, кто довёл народ до нищеты!
– А без помощи танков можно ликвидировать гигантский разрыв между бедными и богатыми в России?
– Я могу решать данный вопрос только частным образом. Помогать бабушкам, например. Я так и делаю. Часть своих гонораров стараюсь не просто опустить в церковную или какую-то другую копилку (мы же не знаем, куда они в итоге пойдут), а дать денег кому-то конкретно. Правда, тут бывают и казусы, смешные случаи. Как-то стою в церкви, батюшка служит. Замечаю перед собой пожилую женщину, бедно одетую, сразу видно, что живётся ей непросто. Вынимаю из кошелька 10 тысяч рублей и осторожно сую женщине в сумку. Она не видит, но, почувствовав, что кто-то задел её имущество, оглядывается и возмущённо шепчет: «Ты что же, в церкви уже воруешь?!» Я ей не стал ничего объяснять, тихо ушёл, деньги оставил…
– Вы часто бываете на своей исторической родине – Армении?
– Вообще я родился в Москве, крещён в Русской церкви Михаила Архангела на юго-западе столицы. Известная церковь, которую можно увидеть в картине «Ирония судьбы, или С лёгким паром!». Сын мой крещён в армянской церкви, недавно ездил в Армению и в полной мере ощутил зов крови, родную землю, людей. Но все наши родственники давно оттуда уехали, поэтому говорить не о чем. Корни мы, конечно, потеряли. Я был в Армении последний раз то ли в 2006-м, то ли в 2007 году.
– Ваши родственники пострадали во время геноцида армян в прошлом веке?
– Да, они бежали в 1914 году из турецкого города Артвина. В начале Первой мировой войны Турция захватила часть Батумской и Карсской областей, после чего под видом военных действий началось массовое истребление армян в Артвине. Я даже собирался съездить в этот город на северо-востоке Турции. Ведь у деда там были огромный дом, магазины, лавки. Среди моих родственников были священники, учителя, врачи. Очень большой род. Говорят, в нашем родовом доме сейчас находится городской муниципалитет. Можно попробовать вернуть наше имущество назад. Но мы тут посоветовались с московскими родственниками и решили этим не заниматься. Хлопотно, да и денег много потребуется для возвращения!