Теперь и писателем, и литературоведом легко может стать каждый, надо только добежать до редакции «ЖЗЛ» издательства «Молодая гвардия» и крикнуть: я хочу! Если Дмитрий Быков мог выпустить в серии «ЖЗЛ» книгу о Пастернаке, то почему его соавтор по книге «В мире животиков» Лукьянова Ирина Владимировна не может написать о Корнее Чуковском? Конечно, может. И естественно, не имеет значения, что она неопытна как в жанре биографии, так и вообще в литературоведении. Что никогда творчество Чуковского глубоко не изучала. Компетентность, опыт и талант уже не являются обязательными условиями, отброшены, как химеры. Так, два года назад всех удивила Юлия Кантор, выпустившая книгу «Война и мир Михаила Тухачевского» в издательстве «Время», - никогда ранее она не была замечена в исследованиях деятельности этого военного руководителя. Но нынче каждый может писать о чем угодно.
Задача предельно проста: срочно издать биографии всех «замечательных людей». Поэтому тут уже не до отбора авторов по солидности их научного багажа. Любой мало-мальски грамотный человек сгодится, лишь бы смог приготовить нехитрую компиляцию. Тем более это было нетрудно сделать в отношении Чуковского: изданы два тома дневников, изданы письма, основные события жизни и творчества хорошо известны и описаны самим Чуковским - остается лишь все это расставить по хронологии, механически сложить вместе, что Лукьянова и сделала. Естественно, что книга в целом получилась примитивной: автор не ввел в оборот ни одного нового факта, связанного с жизнью и творчеством Корнея Чуковского, не предложил содержательных интерпретаций. Рассуждения о некоторых сочинениях Чуковского есть, но самые банальные. Хотя, следует признать, что для «массового читателя», которому «ЖЗЛ» предназначена, читателя, который о Чуковском не знает ничего, кроме того, что он автор «Мойдодыра» и «Айболита», такая книга вполне сгодится. Что ж, можно писать и так, но получилось уж больно убого.
Чуковский был вечным диссидентом - и в России до 1917 года, и в СССР. Он был против всегда. Блестящим критиком в 1900-1910-е годы он был потому, что эта профессия позволяет все время быть против, быть последовательно конфликтным, беспощадным. Выступать против канонов и канонизированных писателей, которых почитают все. Такова «формула» личности Чуковского, которая собирает в одно целое все частные проявления, жизненные и творческие. Об этой «формуле», о психологическом ядре личности Чуковского в биографии, естественно, не говорится ничего.
Много упущений. Например: важнейший момент в жизни Чуковского - отказ от занятий литературной критикой в советский период. И. Лукьянова пишет верно: до октябрьского переворота Корней Чуковский был одним из самых лучших, если не самым лучшим в России литературным критиком: блестяще остроумным, виртуозно злым. Однако в середине 1920-х гг. Чуковский критику и литературоведение внезапно бросил. Повлияло много причин, но среди них не последнее значение имела установочная «рецензия» Льва Троцкого, который изругал книгу Чуковского о Блоке. И вот это существенное обстоятельство И. Лукьянова вообще не заметила, как не прописала и всю линию Чуковский - Троцкий.
Понять Чуковского литературовед Лукьянова просто не успела: слишком быстро написала книгу.