Ещё учась в Ростовском училище искусств, Ирина БЕЗРУКОВА играла в местном академическом театре драмы. После окончания училища работала в Тульском драматическом театре, в московской «Табакерке». Затем участвовала в нескольких антрепризных проектах. А далее целых 15 лет в творческой карьере актрисы были только кино и телевидение. И вот 30 ноября Ирина Безрукова после долгого перерыва выйдет на сцену Московского Губернского театра в премьере спектакля «Бесконечный апрель» по пьесе молодого драматурга Ярославы Пулинович в постановке режиссёра Анны Горушкиной.
- Ирина, вернуться на драматические подмостки вас уговорил художественный руководитель Московского Губернского?
– Нет, вы ошибаетесь, и очень сильно. В моих планах не было становиться «примой» или устроиться в штат Губернского театра, которым руководит муж. В данный момент я – приглашённая на роль актриса. Как-то режиссёр Анна Горушкина предложила мне роль в пьесе Ярославы Пулинович «Бесконечный апрель». И дала мне её почитать. Когда я прочла пьесу, первым делом спросила Анну: «Автор-то ещё жив?» Это была очень зрелая драматургия, и я думала, что автору крепко за 60. Но оказалось, что Ярославе всего 27 лет, и я была этим фактом приятно удивлена.
– Чем вас заинтересовала роль в «Бесконечном апреле»?
–Сама пьеса – это такие «крупные мазки» – воспоминания главного героя, тут и 1921 год, и блокада, и 60-е, и 2010-й… Главного героя Венечку играет Андрей Ильин (в другом составе – Александр Амелин), а я исполняю роль его мамы. «Бесконечный апрель» – название не случайное, потому что все знаковые события в жизни героя, начиная с 9 лет и до 93, происходят в апреле. И вот, когда он начинает вспоминать себя, возникает моя героиня. Те детские годы – момент очень серьёзного исторического слома. В большую красивую квартиру, где живёт вдова белогвардейского офицера с сыном, подселяют некую компанию «шариковых». Моей героине приходится спасать ребёнка, себя и сохранять своё достоинство. Мама оказывает на мировоззрение Вени сильное воздействие, и он проносит любовь к ней через всю жизнь…
– Вы играете эту пьесу в камерной обстановке, когда зритель находится на расстоянии вытянутой руки. Насколько это сложно для актёра?
– Мы играем на малой сцене и на сцене же сидит зритель, там всего 60 мест. Мы уже сыграли два спектакля – «для своих». И поначалу это был для меня определённый стресс, потому что, когда ты играешь достаточно трогательные и откровенные моменты, ты вдруг упираешься в лицо зрителя и видишь его реакцию. Но ты должен совладать с эмоциями и продолжать работать. Из-за камерности спектакля практически все вещи и предметы у нас аутентичные, мы приносили что-то из дома, что-то искали на блошиных рынках и в антикварных лавках. Находясь на расстоянии вытянутой руки, зритель может без труда отличить подделку от раритета.
– Ирина, в кино вы в последние годы такая «королева эпизода». Почему так произошло и чем вам интересна маленькая роль?
– Дело в том, что сейчас идёт просто вал некачественных сценариев и сериалов. У меня, слава богу, есть возможность выбирать – не надо особо думать о хлебе насущном. Ведь достаточно «вляпаться» в главную роль в каком-нибудь кошмарном сериале, и потом ни один приличный режиссёр к себе в картину не позовёт. Поэтому я предпочитаю небольшие роли, но в качественном кино. Например, в «Есенине» я сыграла фактически прототип Анны Снегиной – Лидию Кашину, одну из первых серьёзных влюблённостей Есенина. Она была дворянка, а он тогда – милый деревенский мальчик. В сериале есть момент, когда поэт, уже будучи известным, приезжает на родину навестить родителей. И ночью просто залезает в окно к Лидии. И у них там происходит весьма страстная сцена…
– Ну уж с этой ролью вам наверняка посодействовал Сергей Безруков, сыгравший роль Есенина!
– Нет, меня пригласил в картину режиссёр Игорь Зайцев. И кастинг утверждало руководство Первого канала… Понимаете, Сергей не из тех мужчин, которые будут продвигать свою женщину и куда-то её устраивать. Другое дело, что Игорь Зайцев нас давно знает. Да и внешность моя соответствует тому времени.
– В Губернском театре впервые в России появилось тифлокомментирование. То есть объяснение происходящего на сцене незрячим людям. Вы же для этого окончили специальные курсы, верно?
– Да, нас учили этому целых 144 часа. Профессия редчайшая, её освоили в России всего 20 человек, из них пять с высшей категорией. У меня – высшая. Незрячие, понятное дело, воспринимают спектакль на слух. А что происходит между репликами героев, они не всегда понимают. Что за звук, почему герои кричат, кто в кого выстрелил? И вот для этого существуют тифлокомментаторы. В течение всего спектакля в индивидуальный наушник мы объясняем незрячим людям происходящее на сцене. У нас в Губернском театре сейчас четыре комментатора и два спектакля, которые снабжены тифлокомментариями: «Нашла коса на камень» и «Пушкин». И всё это мы придумали сами, без всяких распоряжений сверху. Мы хотим, чтобы Московский Губернский театр был доступен для всех зрителей.