25 октября исполнилось… сколько-то там лет народной артистке России Тамаре Сёминой. Огромным удовольствием было видеть на экране ТВ бодрую, остроумную, ясноглазую женщину – и вспоминать великолепный кинематограф, которому она служила.
В 50–60-е года прошлого века на нашу землю с небес излился божественный поток Вечной женственности. Он воплотился в экранных образах неимоверной прелести и чистоты. Татьяна Самойлова, Изольда Извицкая, Людмила Савельева, Марианна и Анастасия Вертинские, Ия Саввина, Жанна Болотова, Людмила Марченко, Инна Гулая, Нинель Мышкова, Наталья Варлей, Жанна Прохоренко, Галина Польских, Валентина Малявина, Лариса Лужина, Ирина Печерникова, Наталья Кустинская, Лариса Голубкина, Валентина Теличкина… Называю только некоторые имена, их куда больше. Уйма звёзд разом засияла на кумаче советского кино – ни одна кинематография мира никогда не знала ничего подобного этому «лучезарному десанту». Не понимаю, почему до сих пор не издан фотоальбом с их дивными лицами, которые можно рассматривать как картины мастеров.
Не было и не будет уже никогда такого подарка грешному миру от небесной лазури. Мы все на базаре, все падшие, и женщины наши несчастные, размалёванные – тоже падшие. А это были в самом высоком и настоящем смысле – девушки, чистые Девы. Распахнув божественные глаза с невероятными ресницами, они смотрели на героев-мужчин с надеждой и восхищением.
Что сделал мир с «лучезарным десантом»? Многих растоптал, стёр в пыль, разгромил и расплющил. Одних удавил, других утопил в алкоголе, третьих свёл с ума. Кто же остался из дивных Дев 60-х годов, напоминая нам о прекрасной поре, «когда мир был молод»?
Даже рядом с десятками блистательных актёрских имён имя Тамары Сёминой не затерялось и не поблекло. В общей симфонии «вечно женственного» у неё оказались своя партия, свой голос. Ей удалось пройти сквозь время и остаться неосквернённой и неопозоренной.
Как и у Элизабет Тейлор, на которую Сёмина чуточку смахивает природной томностью улыбки, у актрисы оказалась «кошачья живучесть», особая женственная земная гибкость, хороший житейский аппетит. Правда, в русском варианте дело, конечно, обошлось без восьми мужей и коллекции драгоценных камней размером с добрый булыжник. Тамара Сёмина всю жизнь прожила с одним мужем, что, разумеется, и есть идеал. Драгоценностей же, предполагаю, вовсе никаких никогда и не было – у актрисы лёгкий, бескорыстный характер. В нём заключена «мера вещей», которая и позволила актрисе сохранить здравый смысл.
Не ждать непременно главной роли, а соглашаться на маленькие, играть в охотку, с радостью. Уважая себя, не самовлюбляться. Не топтать жизнь во имя «искусства»… Определённого типа звёзды на такое не способны. А у Сёминой в природе была и есть чудесная вековая народная смекалка. Насчёт того, как жить и как выжить, чтоб в твоей деревне не плевали вслед, а головой крутили: да, молодец баба! Оттого, наверное, и Анфису в «Вечном зове» Сёмина сыграла так хорошо и просто, без комичной оперной картинности, свойственной этому творению советской массовой культуры.
Её первые роли – в картинах «Два Фёдора», «Воскресение», «Крепостная актриса» – обозначали актрису масштаба Симоны Синьоре, не меньше. Да она и была не меньше. Но и в дальнейшем Сёмина играла прекрасно, не обижаясь на судьбу и не требуя невозможного.
Если читать фильмографию актрисы, то сами названия картин, где она снималась, выдают плачевную эволюцию нашего кино. Вот 60–70-е: «День счастья», «Совесть», «Человек, которого я люблю», «Сохранившие огонь», «Матерь человеческая», «Доброта», «А у нас была тишина…», «Ещё люблю, ещё надеюсь»… а вот подходят 90-е годы. Полюбуйтесь на одни названия: «Кошмар в сумасшедшем доме», «Убийство свидетеля», «Заряжённые смертью», «Резиновая женщина», «Шиш на кокуй!», «Транзит для дьявола»…
Всё понятно с судьбой «вечной женственности» на нашей земле, надеюсь?
Поэтому-то так драгоценна та профессиональная и человеческая чистота, которую удалось сберечь Тамаре Сёминой. Не удалось никакой нечистой силе затуманить эти ясные глаза.