Аргументы Недели → Культура № 47(339) от 05.12.2012

Всё умеет русский актёр

, 21:12

Народный артист России Дмитрий НАЗАРОВ начинал свою актёрскую карьеру в знаменитом Малом театре. Затем были «Сфера», Театр Российской армии. А с 2002 года Дмитрий Юрьевич – в труппе легендарного МХТ имени Чехова. Актёр много снимается в кино, зритель любит его разнохарактерные роли в таких фильмах, как «Гражданин начальник», «Красная капелла», «Штрафбат», «Золотой телёнок», «Ельцин. Три дня в августе», «Кухня» и др. Наша газета совместно с МХТ выпустила календарь на 2013 год под названием «Аргументы МХТ». Иронический шарж на Дмитрия Назарова размещён на майской странице.

 

Художник В. СКРЫЛЁВ

 - Дмитрий Юрьевич, вы поработали в разных театральных коллективах, общались со многими выдающимися актёрами. Кто из них оказал на вас наибольшее влияние в творчестве, в обыденной жизни?

– В МХТ из ушедших это – Вячеслав Невинный. Мы с ним репетировали, но так и не выпустили, к сожалению, спектакль «Горячее сердце». А до этого я много работал с ним на радио, ещё до прихода в МХТ. Многих великих актёров я застал в Малом, куда пришёл юнцом: Михаила Царёва, Игоря Ильинского, Бориса Бабочкина, Михаила Жарова, Виталия Соломина. Не могу сказать, что кто-то конкретно оказал на меня особое влияние. Но по кусочкам, по крупицам каждый из них вдохновил и манерой исполнения, и манерой жить. Жить в театре. Потому что это совсем не простое занятие. Думаю, многие артисты мечтали бы только играть на сцене и больше ничем околотеатральным не заниматься. Но, к сожалению, это очень сложно. Ведь театр не зря называют «террариумом единомышленников», «банкой с друзьями», «серпентарием товарищей». И все по-разному в этом «террариуме» выживают. Я не уверен, что у меня есть свой способ выживания, но я хорошо знаю, как это делали Царёв, Ильинский, Жаров, Коршунов, Виталий Соломин. И это стало для меня определённым уроком.

В сериале «Штрафбат» вы сыграли отца Михаила, образ простого русского священника получился у вас глубоким и правдивым. Сейчас в обществе идёт широкая дискуссия о роли РПЦ в нынешней российской жизни. Кто-то считает её избыточной, кто-то недостаточной. Что вы думаете по этому поводу?

– Церковь должна играть в обществе естественную роль. При советской власти она была, как известно, в загоне, теперь качели движутся в другую сторону. Церковные иерархи, вероятно, хотят усилить своё влияние, но резко этого делать нельзя. Как нельзя было большевикам сжигать церкви, так же сейчас нельзя насильно насаждать православие. И когда качели остановятся, церковь займёт своё естественное место. В православном, но светском государстве.

Те, кто сейчас у власти или ближе к власти, вдруг стали «истинно верующими». На всех больших церковных праздниках стоят перед телекамерами с благостными лицами…

– Да, но по большому счёту ощущение такое, что нами управляют люди неверующие. Если веришь истинно, ты должен думать не о сроке своего пребывания во власти, а о той памяти, которую оставишь по себе, каким словом тебя прихожане вспомнят.

Дмитрий Юрьевич, вы коренной москвич. Как относитесь к такому большому наплыву мигрантов в родной город? Беспокоит вас подобная ситуация или ещё «терпимо»?

– Не могу сказать, что меня так уж сильно беспокоит эта проблема. И раньше так было. Просто сейчас одни мигранты заменились другими. Раньше все дворники были татарами, сейчас их нет, метлой машут таджики. Ассирийцы чистили обувь – сейчас их тоже нет, чистят, по всей видимости, другие. И на мой взгляд, никакого нашествия иностранцев в Россию не произошло бы, если бы мы, местные жители, взяли на себя труд стоять на рынке, копать канавы, подметать дворы…

Но ведь в советское время москвичи работали и на стройках, и копали канавы, и ремонтировали дороги!

– Понимаете, в чём дело. В советское время разница в зарплатах у миллионов людей колебалась в пределах 30 рублей. Инженер ты, асфальтоукладчик или артист. Потому и шли на любую работу. Я, например, никогда не мог в советские времена угнаться за зарплатой уборщицы в метро. Она всегда получала на 20 рублей больше меня. Ровно в тот момент, когда мне повышали зарплату на 20 рублей, на станции метро, которая нынче называется «Театральная», я обнаруживал объявление: «Требуется уборщица». А зарплата снова на 20 рублей выше моей, актёрской!

Вы стали известны широкому зрителю после сериала «Гражданин начальник». Не пугает вас нынешнее засилье низкопробной криминальной продукции практически на всех федеральных каналах?

– Отвечу так. Я не против того, что снимают, раз это всё, к сожалению, востребовано. А раз востребовано – то будет сниматься в бешеном количестве. Меня удручает то, что нет никакой альтернативы. У зрителя нет вариантов выбора. И трудно здесь что-либо противопоставить, потому что это игры продюсеров. Они получают деньги от телеканала и производят ту продукцию, которая востребована каналом. И, стало быть, рекламодателями. Этот замкнутый круг: рекламодатель – канал – сериал – рекламное время, разрывать не стоит – можно всё разрушить. Но предложить альтернативу, учитывая, что все наши основные федеральные каналы давным-давно государственные, и снять кино иного качества, иного взгляда на жизнь, вполне возможно. Но нам отвечают – ешьте себя сами. Мол, основная роль государства заключается в том, чтобы направлять нефтяные, газовые и другие финансовые потоки на какие-то более важные вещи. И всё это подаётся так, что кажется действительно очень важным – индексируются зарплаты, повышаются пенсии. Смотрю телевизор и понимаю, что наши педагоги и врачи должны просто в золоте купаться! А сталкиваешься потом с теми же педагогами и врачами, и оказывается, что всё это не совсем так… Культурная надстройка так и остаётся ненужной, мешающей, только отягощающей свободную жизнь базиса. Изменить ситуацию, дать человеку альтернативу – да возможности сейчас для этого безграничные! Мы же так и сидим на этом нефтегазовом золотом мешке, боясь его раскрыть. А вдруг инфляция грянет. Так нам когда-то объяснил президент. Нет чтоб пустить деньги на культуру, всё равно где-то пропадают, уминаются, усыхают! Но почему-то этого не происходит, что меня весьма удручает. Потому и засилье криминала на ТВ.

Но есть личный выбор не сниматься в низкопробных криминальных сериалах. И это уже некое действие, некая позиция!

– Ну да. Девять раз откажешься, на десятый согласишься – на более-менее пристойную роль. Но чаще я стараюсь отказываться. Хотя что толку: я не участвую в этом зле, зато другой участвует. Штрейкбрехерство у нас процветает.

Смотрю, у вас довольно безнадёжный взгляд на российское будущее…

– Да что вы – я оптимист! Я верю, что когда-то в России всё будет хорошо. Вопрос – когда? Впрочем, на сегодняшний день – да, вы правы, у меня некое безрадостное ощущение действительности. Нахожу всё меньше и меньше подпитки для своего природного оптимизма.

Тогда сменим тему. Вы снимались в французско-бельгийско-германской картине «Ларго Винч: заговор в Бирме», где одну из главных ролей сыграла Шэрон Стоун. Чем атмосфера на западной съёмочной площадке отличается от нашей, российской?

– Кстати, это был не первый и не последний мой опыт съёмок в европейском кино. Был ещё, например, фильм «Концерт», где у меня большая роль и где мы снимались месяцами. А в «Ларго Винч» – всего полторы недели, и с Шэрон Стоун, честно говоря, я не пересекался… Если без шуток, то я и на российских площадках встречал подобную хорошую организованность. Разве что у нас бывает недостаток всевозможной аппаратуры, каких-то чисто технических приспособлений. Конечно, мы победнее. Но однозначно могу сказать: многие наши актёры на голову выше голливудских или европейских звёзд! Мне кажется, наша школа точнее, объёмнее, глубже.

Кстати, многие голливудские звёзды даже не имеют специального актёрского образования. Та же Шэрон Стоун бывшая модель, рекламировала шампунь…

– Ну, вот они такие, тамошние звёзды, их истинный талант проверяется театром. Потому что кино не всегда даёт ответ на вопрос, какой артист перед тобой. Лёгкость, которой они славятся и которой от нас, российских актёров, как бы отличаются, – да практически любой российский артист может овладеть подобным способом общения – «быстроговорением» – в течение трёх дней! Но при этом русский артист добавит ещё своё «быстропроживание», а большинство голливудских звёзд этого сделать не сумеют. Хотя, безусловно, есть исключения. Мне нравятся, например, Джин Хэкмен, Питер Фальк, сыгравший детектива Коломбо, Роберт Де Ниро, ранний Микки Рурк – времён фильма «Пьянь».

Дмитрий Юрьевич, те самые голливудские звёзды любят открывать собственные рестораны. И вам, кто долгое время вёл на ТВ передачу «Кулинарный поединок», а сейчас играет шеф-повара в сериале «Кухня», сам бог велел!

– У меня нет таких финансовых возможностей. Если бы я, сыграв столько ролей в театре и кино, равно и как другой мой современник-артист, сделал это в Голливуде или в Европе, я мог бы открыть десять ресторанов. К сожалению, у нас это невозможно. Большинство наших актёров, которые всё-таки открывают здесь рестораны, делают это, как известно, не в одиночку, а с друзьями… Да, у меня есть мечта – ресторан «второго дня».

Это что такое?

– Вот я очень люблю 1 января, 8 ноября, 5 июля – у меня 4-го день рождения. Люблю то, что белорусы называют «дояды». Это когда в одной тарелке разные салаты, селёдка под шубой, оливье, остатки горячих блюд, солёные огурчики, грибы и т.д. Там, в моём гипотетическом ресторане «второго дня», так бы и обслуживали. Было бы такое фирменное меню. Вы, например, заказываете тарелку «дояд»… и триста граммов. Но водку вам подают не в графинчике, а как бы в початой бутылке, где остались эти самые триста граммов…

А шампанское, по вашей логике, должно быть выдохшееся?

– Возможно. Но это пусть сомелье решает.

Скажите, пожалуйста, вы всё-таки являетесь «всероссийским Дедом Морозом» или это слухи, которые почему-то постоянно муссируются в СМИ?

– Заявляю официально. Я не всероссийский Дед Мороз. Дед Мороз живёт в Великом Устюге сотни лет. Слухи пошли оттого, что лет 14 назад я согласился стать помощником Деда Мороза из Великого Устюга. Он впервые приехал в столицу, его надо было ввести в курс дела, помочь, рассказать, как, скажем, держать микрофон и общаться с людьми на площади. Между прочим, когда мне это предложили, я пошёл за благословением к нашему тогдашнему патриарху Алексию. И он меня благословил. Где-то шесть или семь лет я помогал Деду Морозу. А теперь он прекрасно обходится без меня. В общем, люди верят в Деда Мороза. И не надо их в этом разубеждать. Дед Мороз был, есть и будет!

Подписывайтесь на «АН» в Дзен и Telegram