Популярная актриса Виктория ТАРАСОВА родилась в Рязанской области. Будущая звезда сериалов «Глухарь» и «Пятницкий» получила два образования в РАТИ – актёрское и балетмейстерское. Затем много работала на театральных подмостках, а также снималась в рекламе и в передаче РТР «6 соток». Пока наконец её не нашла роль Ирины Зиминой в раннем «Глухаре», которая и стала визитной карточкой артистки.
- Ирина , как в сериальной жизни прошла переаттестация из милиционеров в полицейские?
– Не поверите, легко. Как только стало известно, что в стране реформируется МВД, у продюсеров сомнений не было: снимать тот же райотдел, но в новом качестве. Меня сразу утвердили на роль.
– А в жизни вы такая же, как ваша героиня Ирина Зимина: твёрдая, волевая, жёсткая и принципиальная?
– Нет. Полная противоположность. Мне проще промолчать в конфликтной ситуации. Да и трусиха я на самом деле! После наступления темноты стараюсь на улицу не выходить. Даже в общении с сыном (кстати, моему Даниле 13 лет, как и у начальницы отдела) не могу проявить характер. Однажды голос повысила, так он знаете что мне ответил? «Не включай Зимину, мама!»
Но раз я всё же «включила Зимину». Опять же из-за Данилы. Были мы с ним в гостях. Задержались до 12 ночи. Начали прощаться, я сыну и говорю: «Иди, подожди меня во дворе. Я скоро». Выхожу минут через 15 – Данилы нет. Тут же выяснила, что его патруль забрал в участок – для подростков у нас уже комендантский час наступил. Приезжаю в дежурную часть, подхожу к офицеру. Представляюсь: «Здравствуйте, подполковник Зимина, начальник ОВД «Пятницкий». Вы моего сына задержали?» Конечно, меня узнали. У майора даже челюсть отвисла от удивления! Сына быстро выпустили, да ещё автограф попросили.
Был ещё любопытный случай. Сериал ещё не показывали, шли съёмки. Закончили мы поздно, я поехала домой, а форму повесила на плечики в салоне автомобиля. На посту меня остановил инспектор ДПС. Протягиваю документы гаишнику и понимаю, что взгляд у него какой-то странный. Глядит не на меня, а на китель. Руку к козырьку приложил и пожелал счастливого пути… Да я и сама замечаю, когда форму надеваю, меняюсь кардинально. Меня в ней даже режиссёры побаиваются.
– Кстати, о форме. Вы ведь ещё, насколько я знаю, хозяйка ателье. Это что, хобби или мечтаете в будущем сменить профессию?
– Хобби. С детства любила всё переделывать. Вот полицейскую форму точно бы переделала. Во время съёмок надели на меня шинель, так я чуть не завалилась в ней. Тяжеленная! А юбки… каково их носить, особенно летом? Всё колется, неудобно, цвет неприметный. Сделали бы классические чёрные платья типа коктейльных. Сотрудницы бы одним своим видом нарушителей нейтрализовали!
– Вы много играете в театре. Где сложнее – на сцене или на съёмочной площадке?
– Конечно, на сцене. Здесь нельзя ошибиться. Это в кино сцену можно переснять. А в театре халтура не пройдёт. Задача артиста во время спектакля – зацепить зал и держать зрителя. Не поверите, но самые ответственные спектакли – детские. Мальчишек и девчонок не обманешь. И надо выложиться до седьмого пота, чтобы они поверили в тебя. В одной из постановок я играю старуху Шапокляк. Мне очень нравится эта роль. Она отрицательная, но имеет серьёзную воспитательную составляющую. Ведь аудитория этого спектакля совсем юная. Они ещё очень наивны, доверчивы, чистосердечны. Какими мы сформируем их, наших детей, такими они и будут. И не только они. Таким будет и общество через 30–40 лет. Я убеждена, что любой артист – это педагог. И ещё. Если я даже играю один и тот же спектакль изо дня в день, я всякий раз играю его заново. Вышла как-то на сцену босиком: не могла тапки найти. У меня была целая истерика, не могла ни сосредоточиться, ни начать играть. Пять минут все, кто был на сцене, покатывались со смеху. И зрители дружно смеялись вместе с нами.
– В последнее время многие артисты пробуют себя в качестве режиссёров. У одних получается, у других не очень. У вас нет режиссёрских амбиций?
– Нет. И не будет! Каждый должен заниматься своим делом. Я знаю нескольких человек, в прошлом артистов, которым удалось найти себя на новом поприще. Но чаще такие опыты бывают неудачными.
– Виктория, вернёмся к основной теме нашего разговора. В МВД сейчас, как известно, проходит реформа. На ваш взгляд, она эффективна?
– Не знаю. Я не милиционер, а актриса. Но очень хотелось бы, чтобы работали сыщики, следователи, гаишники по совести и при этом достойно получали за свой нелёгкий труд. Увы, я пока не вижу, чтобы реформирование дало какой-либо результат. Я вот своего участкового до сих пор не знаю, хотя уже больше десятка лет живу в одном доме. Может, стоит побольше внимания обращать на зарубежный опыт? У них, когда всё спокойно, патрульных не видно, зато везде висят камеры, все подъезды и закоулки просматриваются. У нас же ситуация иная, и даже с точностью до наоборот. Впрочем, надеюсь, что когда-нибудь и в России всё будет хорошо!