Сентябрьская премьера спектакля «Возвращение в любовь», автором музыки к которому стал известный композитор Раймонд Паулс, состоялась в Петербурге благодаря Театру-фестивалю «Балтийский дом», а встреча журналистов с Маэстро произошла благодаря Балтийскому медиа-центру, регулярно проводящему «Балтийские встречи» с творческими людьми.
— Раймонд Вольдемарович, как Вы оцениваете свой опыт работы с петербургскими артистами?
- Я рад тому, что мы сделали в театре (тексты песен к спектаклю написаны поэтом Евгением Евтушенко. Прим. авт.). Работа сложная, но интересная, потому что в спектакле заняты молодые, совсем молодые ребята, профессиональные актеры. Надо с уважением отнестись к тому, что они сделали. Я репетировал с ними несколько дней, и мне было приятно, что они музыкальны, что они выполняют все, что я от них требовал. Можно сказать, что ребята выдержали эту непростую премьеру. А как они будут в спектакле развиваться дальше — это уже вопрос другой. И я надеюсь, что они будут продолжать эту работу.
— Вы собственноручно отыграли за роялем три первых премьерных показа, а что будет потом? Фонограмма?
— Знаете, иногда надо посматривать уже в мой паспорт — сколько мне лет. Не тридцать и не сорок… А я играю на рояле в спектакле два с половиной часа, мне это совсем не просто, и с удовольствием уступлю свое место молодым, а то получается вариант, как с фестивалем «Новая волна» — уступаем молодым только на словах. В театре есть возможность найти исполнителя моей музыки, и я не вижу в дальнейшем никакой проблемы.
— Сегодня живой звук становится редкостью…
— Мне кажется, что сегодня на эстраде слишком увлеклись электроникой, фонограммами. Я просто ненавижу афиши, на которых написано «Поет тот-то. Живой звук». Как это понять? Какой звук еще может быть? Вы знаете, что я связан с этой большой авантюрой, которая называется «Новая волна», со всеми ее проблемами, плюсами и минусами…
— Почему Вы о Юрмальском фестивале сказали «авантюра»?
— Я часто говорю с иронией. Однажды на конкурсе певцов в Риге одна девушка у меня спросила: «Ну, как было, как я спела?». А я ей ответил: «А вы уже пели?» Но это можно принимать по-разному. «Авантюра» в смысле того, что музыка на этом фестивале уже не играет главной роли, ее играет так называемая тусовка. В прошлом году, например, основной вопрос был: «Приедет ли в Юрмалу Абрамович?». Не знаю. У него собственная яхта, и он может ехать, куда он хочет. Это не самое главное, главное — кто будут эти шестнадцать молодых певцов… Для меня это интересно. Еще я считаю, что певцам надо отказаться от фонограмм полностью и выступать живьем. Тогда результаты были бы совсем другие… Как и заключительный концерт, на котором, я считаю, должны были выступать все участники или хотя бы лучшие. А что получилось? Происходит показ рейтинговых певцов, ведь программу составляет телевидение… Дело в том, что основа этого мероприятия — деньги, большие деньги, и у нас в Латвии таких денег нет. Хорошо, что есть такой вклад богатых людей в Юрмалу, для которой это очень выгодно.
— В каком состоянии сейчас пребывает латвийская эстрада?
— Есть музыканты, вокалисты, но у нас нет рынка — самого главного. Эти певцы должны петь по-английски, чтобы выйти на англоязычный рынок, но выйти на европейский рынок даже мечтать не стоит. Там в Англии, Франции все занято. В классической, в оперной музыке у нас есть звезды европейской величины, а в эстраде мы никто. Никто. Остается еще и русская аудитория… Но времена, когда Прибалтика была для советских людей Западом, уже прошли. Сегодня все по-другому. Музыканты стремятся уехать из Латвии, пробиться куда-то, а это очень тяжело, поэтому результатов и не видно. Ведь целью «Новой волны» при основании были поиск молодых талантов и создание для них трамплина. В советское время у нас это было все хорошо отработано — и сами конкурсы, и поездки с этой программой в Ленинград, потом в Москву, затем в Ташкент... Звезд на этих показах никаких не было — только молодые певцы. А сейчас, к сожалению, конкурс стал таким, какой есть: это шоу, а само состязание ушло на второй или даже на третий план. Но раз конкурс стал популярным, значит там надо появиться всем, надо там обязательно летом быть... Мы потеряли именно профессиональный интерес к молодым исполнителям. Если сейчас после десятилетнего юбилея мы куда-то не повернем, конец истории может быть довольно плохим, потому что в Ялте Алла Пугачева с Ротару уже делают свой конкурс, который там считается колоссальным музыкальным событием…
— Ныне Вы поддерживаете с Пугачевой творческие отношения?
— Мы с Аллой сделали несколько так называемых хитов, но это было золотое время — восьмидесятые годы, и все это было красиво показано на телевидении. А потом каждый логично пошел своей дорогой. Но я о ней всегда вспоминаю с большим уважением — она великолепная певица, великолепная. О других ее делах судить не берусь.
— Есть ли у Вас любимое произведение собственного сочинения?
— За эти годы мной было написано очень много музыки. Как-то на телевидении мне надо было что-то отобрать. Оказалось, что только моих музыкальных программ на латвийском телевидении знаете сколько?... Сто тридцать! Плюс еще участие в общих программах… Но я очень тепло вспоминаю мою работу с Андреем Вознесенским и те несколько песен, которые мы вместе сделали.