Балетом Юрия Григоровича «Спартак» с Иваном Васильевым в заглавной партии Большой театр открыл свои гастроли в Лондоне. 14 августа они поставят финальную точку 234-го сезона главного театра страны. Закроет гастроли Большой балет также спектаклем с Иваном Васильевым. Влиятельные английские издания наперебой обсуждают русского танцовщика. Его сравнивают с Нуреевым и называют «летающим чудом Большого театра». Последние в этом сезоне премьерные новинки Большого – балеты «Петрушка» и «Юноша и смерть» французского классика Ролана Пети – поставлены в расчете на индивидуальность новой звезды.
Он приглашен в Москву из Белоруссии всего четыре года назад сразу на ставку солиста (редчайший случай!). 17-летний выпускник минского хореографического колледжа и золотой лауреат всех самых значительных международных конкурсов за это время добился неслыханных успехов.
«Юноша и Смерть» – июньская премьера Большого. Это 18-минутный балет на двух танцовщиков, который был создан совсем юным Пети еще в 1946 году. Жан Кокто сочинил сюжет для пришедшего к нему с просьбой молодого хореографа за несколько минут.
Наутро хореограф проснулся знаменитым.
А 64 года спустя, приехав в Москву на премьеру уже мэтром мировой хореографии, Пети назвал Ивана Васильева одним из лучших интерпретаторов легендарной партии. Удивляться тут есть чему, ведь в числе исполнителей этой роли – Рудольф Нуреев и Михаил Барышников.
Васильев показал не хрупкого юношу декадентского пошиба, как предполагалось в шаблонном воплощении роли. В его лице перед нами брутальный, наполненный жизненными силами герой. Именно это и придало небывалую остроту хрестоматийной партии. Потрясающие прыжки Васильева впечатляют не только сами по себе, они передают переполняющие Юношу эмоции, его страсть и отчаяние.
Еще одной премьерой, показанной в Москве перед самым отлетом труппы в Лондон, стал и другой из знаковых балетов XX века – «Петрушка».
Когда сто лет назад труппа Дягилева приступила к репетициям этого спектакля Михаила Фокина и Александра Бенуа, музыканты и танцовщики разразились смехом. Дирижеру стоило большого труда убедить их, что музыка Стравинского – это не шутка.
Под гомон ярмарочной толпы, барабанный бой, пляску кучеров и ряженых, рев медведя на цепи, непременный герой русских масленичных гуляний Петрушка страдает на сцене от козней хозяина Фокусника. А еще от неверности Балерины, в которую влюблен, да от жестокости своего соперника Арапа. Но финал спектакля ставит все с ног на голову и превращает банальный лубок в многозначное произведение: зарезанный саблей Арапа Петрушка на мгновение воскресает и, прежде чем снова стать тряпичной куклой, пугает самого вершителя кукольных судеб Фокусника.
Ивану Васильеву на этот раз выпала непосильная задача. Пришлось дать повод для сопоставлений (заранее не в свою пользу) с первым исполнителем – Вацлавом Нижинским. Посмотрев «балетного бога» в этом спектакле, Сара Бернар сказала: «Мне страшно: я вижу величайшего актера в мире». Неудачу тут потерпели почти все культовые танцовщики нового времени, прикасавшиеся к роли.
Как и «бог танца XX века» в свое время, сегодняшнее «летающее чудо Большого» владеет не превзойденным никем в мире умопомрачительным прыжком. Однако роль создавалась без учета этой особенности. «Прыжки, в которых Нижинский не знал соперников, уступали здесь место драматической игре, музыке и жесту», – писал Стравинский. Нижинский настолько вжился в роль, что, находясь на краю безумия, вскоре захлестнувшего его, называл себя Клоуном Бога.
Иван Васильев попытался найти новые краски и сделать свое исполнение интересным для современного зрителя. Но «забитости» героя показать не сумел. По сценарию – это жалкая тряпичная кукла с человеческим сердцем. Неуклюже болтаются его руки и ноги, стерлась краска на его лице. У Васильева же Петрушка – этакий пышущий здоровьем разудалый малый, которому, судя по залихватским прыжкам, ничего не стоит разнести вдребезги весь кукольный балаган.
Замечательно смотрелись на премьере сцены народных гуляний, где для каждого танцовщика есть своя небольшая роль. Досадно, однако, что постановщики (Сергей Вихарев, Павел Гершензон) не только взялись «реставрировать» версию Константина Боярского 1961 года, существенно отличающуюся от оригинала, но и попытались в буклете выставить малодостоверными редакции этого балета, бытующие на Западе и восходящие к постановкам самих участников «Русских сезонов».
Как примут нового «Петрушку» в Лондоне, мы скоро узнаем.