- Вера Кузьминична, одна из последних ваших работ в Театре Сатиры - роль актрисы Элизабет в спектакле «Ждать?!». У вас есть общее с этой героиней?
- Она близка мне по кругу мыслей и чувств, по ощущению почти катастрофического окончания жизни, которое возникает на склоне лет у актрис, не представляющих себя без сцены. Лучше умереть, чем жить без того, что любишь. Из-за травмы Элизабет не может больше играть, но она говорит себе: «Что, старушка, больно? Надо жить!» И борется с одиночеством и бездействием. То она падает и летит в пропасть от отчаяния, то снова вздыхает, верит и надеется.
- Ваша собственная театральная судьба достаточно благополучна.
- Как только «Сказание о земле Сибирской» появилось в прокате, меня пригласили в Театр Сатиры. И на главную роль. Сыграв здесь Лизочку Синичкину, я сразу полюбила и эту сцену, и этот дом. И вот уже скоро как 60 лет ему служу. В этом сезоне я занята в четырех постановках.
- Мне кажется, что сатира не совсем ваш жанр?
- Да. Поэтому, когда мне хотелось чего-то для души, я ехала в другие города. В Орел - где играла «Без вины виноватые». В Тверь - где играла Раневскую. Причем я не была гастролершей. Спектакли с моим участием шли по 10-12 лет, и я репетировала со всеми актерами. Благодаря этим ролям мои детские мечты о сцене сбылись.
- Вы со своим мужем актером Владимиром Ушаковым работаете в одном театре. Играли жениха и невесту в спектакле «Свадьба с приданым», а потом действительно поженились. Не так давно отметили золотую свадьбу. А ту, что была 50 лет назад, помните?
- Тогда все вышло как-то очень спонтанно. Я просто приехала к нему в общежитие. Володя сказал, что мы теперь муж и жена. По-моему, Толя Папанов принес пол-литра, а еще кто-то - колбаски... Всю жизнь потом мы это событие очень скромно отмечали. Ну, вдвоем могли выпить по рюмочке вина.
- Принято считать, что актерские союзы недолговечны. В чем секрет успеха вашего брака?
- Наверное, это общая любовь к профессии. А вообще, у нас разные характеры. Может быть, это даже и неплохо. Он вспыльчивый, а я очень терпеливая и тихая. Он шумит, а я в ответ - ничего. А потом, спустя какое-то время, сам и подходит.
- В одном театре не сложно? У мужа нет творческой ревности к вашим успехам? У вас две Сталинские премии, орден «За заслуги перед Отечеством», вы более знамениты.
- У Володи тоже есть свои награды, дело не в них. Мне кажется, что ради нашей совместной жизни муж не стал менять театр. Хотя он тоже актер скорее драматический. Пожалуй, он больше жил моими успехами. И радовался им.
Володя - человек искренний и порой от чистого сердца может сказать: «Ой, это так ужасно, такой кошмар. Все, что ты сделала, это жутко». Но я его обычно не слушаю. Наша работа все-таки такая нервная. Чуть только перестаешь в себя верить, еще хуже получается.
- А как вы при вашей хронической нехватке времени решаете бытовые проблемы?
- Я многого не умею по дому. И наплевать. Муж к этому относится очень снисходительно. За порядком больше следит он. Хотя к нам раз в неделю приходит женщина, убирается. Я помню первую нашу помощницу по хозяйству. До этого она работала где-то шеф-поваром и ничего простого нам не готовила. И вот на нашей 10-метровой кухне в актерском общежитии с маленькими столиками для 12 семей домработница готовила дичь. Она прогоняла всех из кухни, от птицы летели пух и перья, а убрать она их не могла. Старенькая уже была. После ее ухода раздавался громкий веселый голос Тани Пельтцер: «Вера, иди убирай за своей Анной Ивановной!» И я бездарно, но старательно наводила чистоту под хохот актеров и делилась с ними кулинарными шедеврами.
- Тема возраста одна из самых болезненных для женщины, тем более актрисы. Вы свой возраст никогда не скрывали?
- Я к возрасту отношусь без драматизма. Возможно, потому, что как женщина совершенно не интересовалась своим женским успехом. Бывают женщины, которые хотят обязательно нравиться, независимо даже, замужем или нет. Они испытывают от флирта, как теперь говорят, драйв.
- А вам драйва не хотелось никогда?
- До замужества у меня были увлечения и романы. Но после никогда не хотелось, чтобы кто-то влюбился. Я все испытывала на сцене: и ревность, и взбалмошность, и капризность... Все, что положено женщине. Например, я играла «Блажь» Островского. Там женщина в возрасте влюбляется в молодого человека. И сильно влюбляется. Он потом ее бросает ради денег. Как всегда у Островского. И мне нравилось это играть, я ее очень понимала.
- А как вам вообще сегодня играется?
- В мои годы? Не берусь за вещи, в которых, чувствую, что буду вызывать печаль и жалость. Я ведь не Пельтцер, меня видели в лирических ролях. И вдруг я в образе какой-то прохиндейки. Сижу, жалкая, с седыми лохмами...
- Вы классно выглядите. Какие-то секреты молодости все-таки есть?
- Стараюсь не поправиться. Костюм, походка, осанка - очень важны. Даже лицо может быть с морщинками - это не так страшно.
- А что касается косметики?
- После того как снимаю грим, обязательно мажусь кремом, чаще отечественным. Массаж не делаю. Однажды попробовала, и все повисло. От непривычки, что ли. Но волосы всегда стараюсь укладывать в парикмахерской. Если у меня плохая голова, я уже не могу ни одеваться, ни краситься. Считаю это бессмысленным.
- Говорят, что Ахмадулина даже за пакетом молока выходит в шляпке. Для вас важно всегда и везде выглядеть хорошо?
- Я выхожу на улицу с подкрашенными глазами и губами. Иначе лицо как серая тряпка.
Ежедневно я хожу очень скромно и люблю старье - старую обувь, старые кофты. Мне в них уютно. Но когда я куда-нибудь иду, надеваю хорошую вещь.
- Вы любите ходить по магазинам за нарядами?
- Я люблю зайти в магазинчик и, если плохое настроение, купить чего-нибудь. Хоть косыночку или модную помаду.
- Где обычно вы покупаете себе наряды?
- Что-то подбираю у нас, а когда оказываюсь за границей, обязательно делаю там шопинг. Потом дома люблю раскрыть шкаф и полюбоваться: «Вот шляпка из Португалии. А вот это я купила платочек в Испании, а эту юбочку во Франции».
- Помимо театра и шопинга что еще наполняет вашу жизнь?
- Я хожу в театры. Слежу за всеми новинками. Из молодых актеров мне симпатична Чулпан Хаматова, очень талантливая девочка. Люблю читать - классику, старые романы. Ну что же я еще люблю? Кота своего Филимона. С ним провожу очень много времени.
- Никогда не жалеете, что у вас нет детей?
- Раньше я об этом не думала. А сейчас отношусь к детям с мучительной жалостью. Огромный поток информации о детских несчастьях меня очень трогает. Я даже состою в попечительском совете Благотворительного фонда «Линия жизни», который в числе прочего собирает деньги на тяжелые операции. И всегда готова выступать бесплатно, если это касается детских проблем.