Игорь Николаевич, за то время, что вы играете в кино и театре, какие секреты открыли в собственной профессии?
- Помню, когда я начинал играть, это было такое радостное, счастливое время, я учился у Михаила Ильича Ромма, замечательного человека и режиссера. Жизнь подарила встречу с Эрастом Гариным, тогда мы на гребне оттепели создали Театр пантомимы. Нас вдохновил пример «Современника» - и нам удалось, правда, наш театр существовал недолго. С возрастом понимание профессии углублялось: это не просто лицедейство, это возможность познать себя. Актерство помогает понять самое главное: что такое мы в этом мире, для чего мы сюда приходим.
- А студенты в ГИТИСе и ВГИКе, где вы преподаете, похожи на студентов вашего времени?
- Да, в чем-то похожи, конечно! Как сказал Воланд: «Люди как люди, только квартирный вопрос их испортил». Можно с грустью сказать, что что-то неладное происходит в школьном образовании. Мы сами в институт не приходили глубоко образованными людьми... Но сейчас садимся со студентами читать пьесу по ролям, и они плохо читают с листа! Когда я в 1947-м пришел в школу, мы обязательно читали вслух прозу. Сегодня они читают, спотыкаясь и запинаясь! Что-то пропущено важное в системе образования, теряются навыки.
- И после окончания театрального института они могут рассчитывать разве что на съемки в сериалах или...
- Я все-таки убежден в том, что продюсеры будут вынуждены повышать качество продукции! При конкуренции качественное кино должно вытеснить плохое. Зрители будут выбирать хорошую режиссуру и интересный сценарий. Да, телевидение прожорливо, требует все больше нового, но это не значит, что можно заниматься самодеятельностью!
- У молодых актеров нередко такое отношение к театру: выполнил свою работу на сцене и уехал домой - не ждут они никакого чуда!
- Их можно только пожалеть! Театр учит общению с партнерами, учит совершенствоваться. У нас в стране самыми известными киноактерами были артисты из МХАТа, «Современника», Ленкома. И не случайно, а потому что у них в театре был накоплен огромный профессиональный багаж. Каждый вечер на сцене актер выходит на живое общение со зрителем. В театре его нельзя обмануть! В кино можно: оператор сделает глаза выразительнее. Монтажер уберет неудачи и промахи - и вы можете уже завтра стать звездой!
- А на Западе не так?
- Дастин Хофман чуть ли не месяц репетировал, прежде чем приступить к съемкам «Тутси». Хопкинс на вопрос: «Как вы готовитесь к роли?», отвечает: «Очень просто, читаю текст 200 раз подряд». А у нас как бывает на площадке, приносят текст: «Прочитал? Ну тогда снимаем!» Актеру надо оставаться в форме: для этого когда-то в Союзе был образован Театр киноактера - чтобы в перерыве между съемками артисты приходили в классы, занимались сценречью, вокалом, танцами.
- Игорь Николаевич, есть ли у вас любимые роли?
- Вспоминая то, как меня использовали, те роли, которые мне доставались, можно сказать, уже давно не мечтаю о том, что должен был бы сыграть. Видимо, что суждено, то и суждено! Я счастлив, что работаю в МТЮЗе, где есть два замечательных режиссера: Генриетта Яновская и Кама Гинкас. В этот театр меня пригласили на спектакль «Иванов», и с тех пор я связал с ним свою судьбу. Есть еще спектакли Деклана Доннеллана под эгидой Чеховского фестиваля: «Борис Годунов», «Двенадцатая ночь», «Три сестры» - с ними часто езжу на гастроли. Не могу жаловаться, потому что работаю с текстами Шекспира, Чехова, Достоевского, Пушкина - это практически неисчерпаемый материал. В кино снялся у Сергея Овчарова в фильме «Сад». Я очень люблю эту работу, хотя вокруг нее и было много споров.
- Кроме театра вы еще преподаете...
- В ГИТИСе читаю курс на музыкальном факультете совместно с главным режиссером музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко - Александром Борисовичем Тителем и во ВГИКе - актерский курс. На отдых времени не хватает! Так уж жизнь сложилась, и это
неплохо.