Лиепа воскресил «русские сезоны»

"Павильон Армиды», оформленный Александром Бенуа с избыточной роскошью, стал самым первым балетным «выстрелом» Сергея Дягилева. Он с оглушительным успехом прогремел ровно 100 лет назад в парижском театре Шатле в программах «Русских сезонов». В июне Андрис Лиепа с проектом «Русские сезоны XXI века» и труппой «Кремлевского балета» отправляется Париж. Там в ознаменование 100-летия легендарного события продемонстрируют всю коллекцию. А генеральную репетицию готовящегося для парижан зрелища показали и в Москве.
На роли, которые в начале прошлого века в легендарном спектакле, открывшем дягилевскую балетную эру, исполняли Анна Павлова и Михаил Фокин, пригласили новых звезд Большого и Мариинки - Марию Александрову и Михаила Лобухина.
 Основательно переделали и либретто. Спектакль получился красочным и современным. Но в нем, как и в других постановках Лиепы («Голубой бог» и «Тамар»), напрочь исчезли какие бы то ни было попытки стилизовать заново сочиненный хореографический текст под оригинал. Не все эскизы и костюмы Бенуа были соблюдены в точности - некоторые исполнители были одеты в соответствии с последней балетной модой, а отнюдь не с замыслом художника.
- Все спектакли, которые мы показываем публике, несмотря на то что создавались они в начале XX века, не выглядят будто их достали из старого сундука, - рассказал после премьеры Андрис Лиепа. - У нас используются новые световые эффекты, лазеры, вода для фонтанов. Дягилев ведь тоже пользовался всеми новинками своего времени. Он первый включил электричество на своих балетах; создал традицию, когда можно свернуть спектакль, сложить декорации в вагон поезда и поехать на гастроли. Очень многие вещи стали тогда открытием. Кроме парижских гастролей мы договариваемся с РЖД и планируем показать проект от Москвы до Владивостока. Раскрасим вагоны эскизами Бенуа, Бакста, Головина и поедем с такой красивой программой.
- Что-то сохранилось от оригинального балета «Павильон Армиды»? Помнится, лет десять назад его восстанавливал в Петербурге Никита Долгушин.
- Не сохранилось ничего, кроме воспоминаний, костюмов, фотографий. Хореографии нет. Потому я и пригласил хореографа Юриюса Сморигинаса. Он хорошо знает труппу и делает интересную хореографию. Зрители подчас забывают, что перед ними современная постановка.
- Вас часто критикуют за неточности реконструкции тех или иных балетов дягилевских сезонов, за искажения первоначального замысла их создателей, за локальные, ядовитые цвета...
- А кто видел своими глазами эти балеты? Всем эскизам, которые остались, больше 80 лет. Они выцвели. И если мы будем брать за основу эти цвета, то будем ошибаться. Но современники вспоминали о буйстве красок на дягилевских спектаклях: «Ярко-красный пол контрастировал в «Шехеразаде» с изумрудным пологом». Я и иду от ощущения зрителей, которые все это видели, а не от того, что сегодня мы видим на черно-белых фотографиях или полинявших эскизах. У меня дома висят два подлинных эскиза Бакста. И они тоже выцвели. Я и вношу соответствующую поправку в цвет. К тому же сами декорации у наших спектаклей написаны не «ядовито». Такую яркость им придает использование современных осветительных приборов. А если мы сделаем менее ярко, то человек, который каждый день смотрит японский телевизор, скажет «что-то тускловато». Нужно брать поправку на то, что глаз сейчас привык к совершенно другой цветокоррекции. А то, что кто-то критикует... Дягилев ведь любил добиваться скандала. Чтобы ты кричал: «Мне это нравится». А я: «А мне нет». Еще лучше, когда все это попадало на страницы газет. Он был умным человеком и активно пользовался всеми возможностями скандала и рекламы.