Советское искусство давно и прочно идеализировано - песни про любовь и Родину поют, фильмы душевные, наизусть выученные, пересматривают. Вознесенского с Евтушенко если не перечитывают, то почитают, документальным телесериалом про личную жизнь народных советских артистов радуются. А вот с живописью ничего не получается.
Последние лет десять очень стараются продавцы картин (для бизнеса) и кураторы выставок (для разнообразия) ввести в моду народных художников. Налбандяна, например, или Пластова под маркой «советского импрессионизма». Но их картины ценовые рекорды на аукционах не ставят, и зрителей их выставки не собирают. Значительно лучше покупают и охотнее смотрят художников, когдато считавшихся антисоветскими. Или уж совсем монстров официоза, отличников сталинской изопропаганды.
Таир Салахов, заслуживший все советские художнические почести и занимавший десятилетиями главные посты в Союзе художников и Академии художеств, и сейчас очень уважаемый человек. В ноябре его поздравили с восьмидесятилетием не только президенты России и родного Азербайджана, но - и в этом есть чтото особенное - дружественной Белоруссии.
Было бы естественным открыть юбилейную выставку Салахова в Третьяковской галерее. Там его «Ремонтники», «Портрет композитора Кара Караева» и «Женщины Апшерона» находятся в постоянной экспозиции как образцовый пример «сурового стиля». Прогрессивной, хотя и официально признанной, живописи времен хрущевской оттепели.
Но выставку открывают на лучшей в Москве - по местоположению, размерам и оснащению - частной выставочной площадке, в Фонде культуры «Екатерина». И собиралась выставка не музейными кураторами, а деятельной московской галеристкой и любящей дочерью художника Айдан. Это и мило, и посемейному, и представляет Таира Салахова не как художника советского, а просто как большого художника, на все времена.
Что размаху не мешает - на выставке собраны полотна хрестоматийные из Третьяковки (в том числе нежнейший портрет маленькой Айдан в белой шапочке, сидящей на деревянной лошадке), малоизвестные - привезенные из бакинского музея, и написанные в последние годы. Из последних - все больше женские портреты, натюрморты с букетами и виды заморских городов. То есть сюжеты идеологически нейтральные, традиционные, вечные. Даже портрет Мстислава Ростроповича (за виолончелью, отрешенного, со вздернутым, утрировано острым подбородком), написанный восемь лет назад, трудно, хотя и хочется, назвать конъюнктурным.
Вообще, о Таире Салахове никто дурного слова не сказал, в ангажированности не упрекал, чего, кажется, не избежал ни один из прославленных мастеров советской культуры, занимавших важные посты. А Салахова все хвалят: толерантный, обаятельный, демократичный, заботливый педагог. И конечно, мастер, умеющий создать обобщенный, психологически наполненный образ, передать дух времени, заставляющий вспомнить Дейнеку, Моранди, Сезанна.
Но какое дело пришедшему на выставку зрителю, хороший ли человек написал выставленные там картины? Многие великие художники были эгоистами, грубиянами, а то и безумцами, главное - чтобы мастерство было. Таир Салахов - бесспорно, мастер. Умелый, трудолюбивый, он и композицию строит четко, и с цветом работает серьезно, и никаких безумств не допускает. Картины его хорошо продуманы, выстроены жестко до схематизма. Краски, даже яркие, никогда не вопят, ведут себя только прилично.
И в этом, конечно, Салахов - художник очень советский, экспериментирующий умеренно, в дозволенных рамках, традиционный, понятный. Он перед зрителем не заискивает, не старается ему угодить, но и возмущать, удивлять и потрясать его не хочет. Возможно, по таким спокойным художникам публика соскучилась. Тогда с юбилейной выставки Таира Салахова может начаться идеализация и советского изобразительного искусства.