Но удивляют эмоциональная точность и узнаваемость, как будто из глубин памяти выплывает что-то подзабытое и родное. Какие-то легкие линии, пятнышки, какие бывают, когда закроешь глаза. При этом точное совпадение с названием. «Война»? Вот эти легкие зеленый, бежевый, стальной и оранжевый цвета? Да, удивительно узнаваемое, детское какое-то ощущение воинов и войны, блеска стальных шлемов, цвета выцветших военных форм среди травы, нарисованной ядовитым зеленым карандашом... «Рыба» - такая водяная и пузырьковая, радостная и скользкая, проныривающая в толще волн... «Инь-Ян» - как много считывается в этих абстрактных пятнах желтого и серого, как серое нападает и вгрызается, как желтое соблазняет и, прильнув, увлекает... «Больно» - и очень точное ощущение сине-черной больницы, тоскливых фантомов боли. Фиолетовое «Тебя» - фиолетово-золотые тона букв одиночества и призыва к выходу из него. В работе «Мой дом» из изумрудных и коричневых пятен рождается узнавание родных диванов, привычных обоев на стене, вечерних окон, дыхания Москвы...
Колорит картин Елены Старковой - странный, искусственный, порожденный ночными флуоресцентными огоньками, ядовитой преувеличенностью красоты мира жидко-кристаллическими экранами. Он напоминает гамму раскованных отечественных художниковшестидесятников, создававших эстетику минимализма времен советской оттепели. Такая вот рифма времен!
Елене Старковой нет еще и тридцати, но у нее богатая биография: факультет журналистики МГУ; репортерская работа; второе дизайнерское образование; выставки в городах Германии и России, в известных галереях Москвы. И чтото Елене явно удается - улавливать и фиксировать, какието тончайшие излучения форм и цвета. Еще радует размашистая и легкая линия, которой владеет художница. Вспоминается восточное искусство каллиграфии и долгие упражнения художников по овладению раскованной манерой ударов кисточкой по бумаге. Если душа не зажата, то и линия будет свободной. У Елены Старковой с этим все в порядке.