(Продолжение. Начало книги здесь)
Дорога пустая, значит, можно рассуждать на отвлеченные темы. Вот одна из них. Неизвестно, сколько интернет знакомств заканчивается браками или долгосрочными знакомствами, такой статистики нет. Но, мне кажется, что цифры внушительные. Я знаю несколько русско-американских пар, людей среднего возраста, которые завязали знакомство во всемирной паутине.
Вынимаю из кармана фотографию и протягиваю Рите, сидящей на пассажирском сидении впереди. Высокий плотный мужчина, симпатичный, с рыжеватыми усами, рядом довольно хрупкая женщина. История Лены и Дональда – это история счастливая.
- Можем завернуть к ним, - говорю я.
- А это интересно?
- Это простая история русской жены и американского мужа. История типичная. Поэтому, мне кажется, интересная.
Дон живет в небольшом городке, где из достопримечательностей - протестантская церковь и средняя школа, большое современное здание с прекрасными светлыми классами. Рядом два тщательно ухоженных поля для игры в европейский футбол, бейсбольная площадка. В городе есть несколько магазинов и прачечных, закусочных быстрого обслуживания, бакалейные лавки, искусственный пруд с утками.
Население пять с половиной тысяч человек. Такие городки – это и есть Средний запад, основа Америки, её становой хребет, её кормилец. По праздникам на местном стадионе проводят ярмарку, работают простенькие аттракционы, торгуют сладостями, домашним лимонадом и сувенирами, сюда приходят семьями, здесь, разложив на траве одеяло, ужинают и смотрят салют. Природа, чистый воздух, прекрасная экология.
Но если вы мечтаете найти здесь работу, то ваши мечты вряд ли сбудутся. Две старые фабрики на окраине давно закрыты. В округе есть несколько заводов, но добираться до них довольно далеко. В соседнем городке два колледжа. Чтобы найти себя в большом человеческом мире, а заодно и заработать, молодым людям, вчерашним выпускникам школ, остается два варианта – уехать в большой город, и уже там учиться или искать работу. Еще можно пойти в армию. Часто выбирают последний вариант, подписывают контракты на три-четыре года.
Базы подготовки морской пехоты или зеленых беретов разбросаны по всей стране. После окончания учебки попадешь за границу, на одну из военных баз. Хорошие условия службы, приличная зарплата на всем готовом и льготы по окончании службы – почему бы не попробовать! Поэтому молодежи от восемнадцати до тридцати здесь немного.
Город чистый, тихий и скучный. Несколько лет назад я познакомился с одним из местных жителей, сорокапятилетним мужчиной по имени Дональд или просто Дон. Он рассказал, что жена, с которой прожили пятнадцать лет, - родила двух прекрасных детей, мальчика и девочку, - сбежала именно от этой мертвенной скуки, неподвижности здешней жизни. У нее не было мужчины на стороне, не тянули сексуальные приключения, но размеренная провинциальная жизнь, когда сегодня знаешь, что случится завтра, через месяц, через год, когда не ждешь от жизни никаких сюрпризов, просто плывёшь по течению, потому что не можешь ему противиться, - психологически угнетает.
Жена Дона страдала от однообразия провинциальной жизни. Она сказала мужу, что подает на развод, забирает только что купленную машину и уезжает. Дети остаются Дону. Им надо заканчивать школу и вообще… Ссуду за дом супруги выплачивали последние тринадцать лет. Теперь жена хочет забрать свою половину от этой суммы (супруга не работала, но в любом случае может претендовать на половину имущества), а Дон останется здесь, будет ухаживать за детьми и двумя собаками.
Жена села в новую машину и уехала в новую жизнь. Дон пошел к дилеру и купил старый «Олдсмобил».
В то время он работал шеф-поваром в ресторане. В моем представлении, оформившееся в советские времена, шеф – это такой дядька, набитый деньгами, словно фаршированная утка яблоками. Представляется картина: поздней ночью повар спускается с заднего крыльца ресторана и, воровато озираясь, уносит в темноту сумки с продуктами. Возможно, такие зарисовки с натуры и в наше время не редкость, но не здесь. Шеф в ресторане это потогонная работа, восемь - двенадцать часов на ногах у плиты в кухонном дыму и чаду. Никаких сумок с продуктами и весьма скромная зарплата.
Правое колено Дона болело после травмы, полученной еще в юности во время баскетбольного матча, целыми днями стоять у плиты он не мог, поэтому нашел работу на фабрике в часе езды от дома, выучился на оператора машины по выпуску прессованного картона. Работа нелегкая, но зарплата выше ресторанной. Когда сын окончил школу и собрался в армию, а дочь перешла в выпускной класс, Дон решил, что пришло время устроить личную жизнь. В его городке одиноких женщин почти нет, а те, что были, Дону не очень нравилась.
Он был скептически настроен к знакомствам в интернете, но, уступив советам друга, решил попытать счастья на сайте одиноких сердец. Через год в дом Дона вошла русская жена Лена, родившаяся и прожившая большую часть жизни в крупном сибирском городе. На родине Лена работала бухгалтером в солидной коммерческой фирме, воспитывала дочь от первого брака. Своя квартира, относительный достаток, насыщенная событиями жизнь. Не хватало личного счастья.
* * *
И вот личное счастье появилось, но не стало работы, друзей, ежедневной суеты большого города. Дон уезжал рано утром, возвращался поздно. Дочь уходила в школу. Целый день Лена была предоставлена самой себе. Уборка, возня на кухне… Это отнимало совсем немного времени, а чем еще себе занять? Смотреть телевизор, не понимая ни слова? Или слушать музыку по радио?
Вокруг тишина, дом стоит вдалеке от большого шоссе. Иногда под окном пройдет человек, проедет машина, - и снова тишина. Жуткая оглушительная тишина, от которой нет спасения. К этой тишине трудно привыкнуть человеку, прожившему жизнь в суетном мегаполисе, среди людей.
Лена, как и большинство русских женщин, вышедших замуж за американцев, надеялась оказаться в большом сверкающем городе, на худой конец рядом с таким городом, рядом с большой жизнью. Но оказалась в небольшом городке, наедине с тишиной и провинциальной скукой.
Она пыталась найти работу, но кто возьмет без знания английского? Общаться с соседями при помощи мимики, жестов и двух десятков слов – затруднительно. В городе есть школа, где преподают язык бесплатно. Но до города шестьдесят миль в один конец. А водительских прав нет, да и второй машины нет, общественный транспорт здесь не ходит. Дом оказался ловушкой, из которой не выберешься.
Особенно трудно было пережить первую и вторую зиму. Из окон виден пустой ровный участок земли, покрытой снегом, за ним какие-то спутанные колючие кусты и голые деревья, обвитые плющом, еще резервуар, большая металлическая емкость, - его раз в месяц заправляют жидким газом. С другой стороны через дорогу – соседний домик. Людей не видно, кажется, там никто не живет. Чувство пустоты, одиночества, которое не покидает целыми днями, неделями…
Некоторое разнообразие вносили нечастые поездки с мужем в магазин. Но и в магазине не разгуляешься, деньги проходилось экономить, - продолжительное время Дон был единственным кормильцем в семье. Занятия кулинарией тоже не доставляли большой радости. Выяснилось, что муж не самый горячий поклонник, – это тоже типичный случай, - русской кухни, слишком обильной и жирной. Вообще к русской еде здесь относятся прохладно. Борщи, пельмени – это на большого любителя.
Рассказываю об этом, потому что судьба Лены, - это классический пример судьбы русской женщины в Америке. Да, женщины из России, как правило, приезжают сюда полными надежд и планов, но оказываются не готовы к жизни в провинциальных городках и поселках, к жизни без работы, без человеческого общения, без друзей и знакомых. Лене, чтобы более или менее адаптироваться, потребовалось два долгих года.
И тут очень помог Дон. Начали с того, что муж научил Лену водить машину, она сдала на права, купили в кредит второй автомобиль. Каждый день Лена стала сама ездить в школу. Улучшился английский. Удалось найти работу: она пересчитывала деньги в банковском хранилище, откуда отправляют купюры для заправки банкоматов. Однажды хранилище ограбили. Преступников нашли и осудили, но хранилище по каким-то причинам закрыли. Начались поиски новой работы.
Теперь, по прошествии девяти лет, жизнь окончательно вошла в колею. Подросла и пошла в колледж дочь. У Лены постоянная работа… Короче, у этой истории счастливый конец, но многие истории «русских жен» заканчиваются грустно.
* * *
Мы заехали к Лене и Дону, прошлись по улицам, съездили на пруд, посидели за столом.
- А почему ты все-таки не уехала назад? – спросила Рита. – Ну, тогда, в ту первую и вторую зиму, когда было очень тяжело? Ну, хотя бы на время?
- Мне помог Дон, - ответила Лена. – Он делал все, чтобы мы с дочерью как-то прижились здесь, адаптировались, смогли полюбить этот край. Взял и вытащил нас из повседневной рутины. Он вел себе деликатно, по-джентльменски… Сначала сам возил меня в школу. Затем стал учить меня ездить на машине. Очень терпеливо, изо дня в день, из месяца в месяц. Я не лучшая ученица. Ему понадобилось много терпения. Он сумел стать настоящим отцом моей дочери… Словом, он сделал меня счастливой.
- А в чем отличие русских мужчин от американских? И вообще это отличие существуют? Может быть, мужчины и женщины – они везде одинаковы, в любой стране? Понимаешь, о чем я?
- Сразу трудно разобраться, в чем они состоят, эти отличия. Ну, поживешь – все станет на свои места. Я бы ответила так. Возьми Западную Европу и Америку, вспомни название американских и европейских книг и фильмов о романтических отношениях мужчины и женщины. На память сразу приходит французский фильм Клода Лелуша «Мужчина и женщина», до сих пор популярный. А когда задумываюсь о России, сразу вспоминаю роман Бориса Можаева «Мужики и бабы». Вот в этом и есть главное отличие. У них - мужчины и женщины, у нас – мужики и бабы.
* * *
Наша новая знакомая Светлана работает официанткой в придорожной закусочной. Живет в небольшом городе на Среднем Западе. Познакомились мы, когда попали в сетевой парк развлечений «Шесть флагов», таких парков немало по всей Америке.
Здесь масса аттракционов вроде «пещеры ужасов», «американских горок», большой аквапарк с огромным бассейном, искусственным пляжем, океанской волной, - всего не перечесть. Платишь всего двадцать пять долларов, и целый день с утра до заката солнца наслаждаешься жизнью. Рядом несколько недорогих отелей – за день не покатаешься на всех аттракционах, всего не увидишь, так что, можно растянуть удовольствие.
Четвертной за вход – это действительно дешево. Но устроители парка внакладе не остаются, в ход идут хитрости, на которых можно неплохо заработать. Например, с собой запрещено проносить воду и еду. А пол-литра грошового лимонада здесь стоит около четырех долларов. А этого лимонада я за день ведро выпил. И закусочные не из дешевых. Плюс фото на память, сувениры, майки с эмблемой «Шести флагов». В итоге кошелек здорово похудеет.
В конце дня я уже устал отдыхать и, закрывшись от солнца полотенцем, лежал на деревянном топчане. Рита вылезла из бассейна и устроилась рядом. Нашей соседкой оказалась Светлана, мы разговорились. Затем пообедали в местном ресторане и вернулись к бассейну. Света живет здесь около десяти лет, с будущим мужем познакомилась по интернету. Есть ребенок от первого брака, мальчик, сейчас Саше четырнадцать лет. Жизнь на новом месте сложилась не сразу, но теперь всё более или менее вошло в колею.
Света худая нервная женщина, у нее порывистые движения, она часто улыбается, но улыбка какая-то искусственная. Света не похожа на счастливого человека.
Однажды, это было три года назад, Света пару раз шлепнула сына на попе за то, что он вошел в дом в грязных сапогах, наследил в кухне и комнатах. Саша расплакался, а затем сказал, совершенно серьёзно: «Еще раз меня ударишь, я пожалуюсь куда надо». То происшествие и те слова быстро забылись. Как-то Света снова шлепнула сына.
- Он весь вечер просидел в своей комнате за компьютером и не сделал уроки, - рассказывает Света. – Я была очень сердита. Я работаю целый день, надеюсь на сына, верю, что он занимается уроками, а не дурака валяет. Возвращаюсь, а уроки не готовы. Я его шлепнула… Ну, Саша заперся в подвале, оттуда позвонил… Вскоре в дом пришли инспекторы социальной службы. Стали выяснять, почему я подняла руку на ребенка. Это было ужасно.
- Вы бы объяснили им ситуацию, - Рита сочувственно кивает. – И вправду, иногда трудно сдержаться…
- Понимаете, это же дикость, - Света волнуется, на глазах слёзы. – Я шлепнула сына в сердцах. Шлепнула по попе, ладонью. А в итоге чуть не лишилась ребёнка.
Детей здесь трогать не принято, какие бы номера не откалывал ребенок, как бы вольно себя не вёл, что бы себе не позволял, - устных замечаний ему, как правило, не делают. А ударить ребенка, шлепнуть по попе или дать подзатыльник, – это уже последнее дело. Если такое случится в общественном месте, все может обернуться серьезными неприятностями. Работники социальной службы запросто заберут ребёнка, как говорится, без суда и следствия.
Если же станете слишком горячо возражать, - только хуже сделаете, прибудет полиция, ребёнка все равно заберут, а ваши слова и действия документально зафиксируют и огласят на судебных слушаниях. А там ходи и доказывай, что не верблюд. Нанимай адвоката и плати деньги.
В России по закону дети, подвергшиеся семейному насилию, живут с родителями (приёмными родителями, опекунами, дальними родственниками и проч.) до тех пор, пока суд не вынесет решения: забирать ребёнка из семьи или оставить. Следствие и суд, как показывает практика, в таких делах могут тянуться месяцами, даже годами. Все это время ребёнок может подвергаться побоям и издевательствам, - но таков закон, - забрать его нельзя (разве что, если умрёт). Здесь первое правило – вытащить ребенка из семьи, где его обижали.
Юридические процедуры, разбирательство и суд, – это уже на десерт.
Здесь считают, - и не без оснований, - что у ребёнка, который подвергается домашнему насилию, оскорблениям или рукоприкладству, - меняется характер, он вырастает запуганным, ранимым человеком с множеством комплексов. В процессе взросления могут возникнуть отклонения в психическом и умственном развитии, что-то вроде психологического уродства. Из ребёнка, жертвы домашнего насилия, не получится прямой, мужественный и свободный человек, скорее, - нечто противоположное. Это мнение прочно укоренилось в общественном сознании и вряд ли изменится.
Света пережила трудное время. К ней в дом, разумеется, без приглашения, зачастили сотрудники социальной службы. Они беседовали с ребёнком, спрашивали, не повторился ли тот «страшный» эпизод, когда мама наподдала ему по заду, как он себя чувствует после «пережитого кошмара». Может быть, для русских родителей это лишь забавный эпизод чужой жизни, но Свете было не до смеха. Визиты продолжались месяцами, социальные работники проверяли холодильник, убеждаясь в том, что ребенок не голодает. Снова беседовали с Сашей и родителями, доводя мать до исступления.
Вспоминая об этом, Света не сдерживает слёз:
- Я спросила Сашу: «Ты понимаешь, что тебя могли забрать от меня навсегда и отправить в приют, а затем передать в приёмную семью?» А Саша отвечает: «Ты понимаешь, что дети – такие же люди, только маленькие. Их нельзя бить». Вот и весь разговор.
На этот раз все обошлось, но кто знает, что будет дальше…