Алла Точилкина: театр — территория искусства

Мир театра загадочен и любопытен. Поэтому мы сегодня пригласили в редакцию известную челябинскую драматическую актрису Аллу Точилкину и дали ей возможность рассказать немного о себе и театре.

— Я же говорю вам, что не расцениваю театр и служение театру просто как времяпрепровождение актрисульки: покрасоваться, сделать какой-то имидж неуловимый там…

— У меня два диплома: я актер театра драмы и кино и режиссер-педагог сценических искусств. Я изначально понимала, что это должно быть вкупе, в гармонии.

Почему, спрашиваете, меня понесло в артисты? Наверное, было желание от страха рискнуть. Это же самое страшное — выйти публично на сцену, выйти перед большой толпой и что-то там брякнуть…

Жизнь в театре

— Я в декабре месяце родилась, и меня никогда не переводили со сверстниками в следующую группу в детском саду, а потом и в школе меня всегда оставляли с малышами. То есть, если мои друзья перешли все уже в младшую группу, то я оставалась еще в ясельной.

Я очень часто себя чувствовала взрослее всех, оставаясь с малышами. Но мне потом очень везло с замечательными педагогами, которые видели и культивировали эту мою ответственность за других. Потому что артист — это человек, который ответственен не только за себя, но и за зал, за партнеров, которые рядом с ним на сцене. А самое главное за то, что будет потом, когда люди уйдут с этого спектакля…

Поэтому для меня актерство сложилось именно вот в этом направлении, а то, что покрасоваться мы любим все, так это женская природа (смеется).

У меня, помню, у бабушки были восьмиметровые потолки в квартире, такие старые-старые, построенные еще в купеческое время, в центре Казани — бабушка и дедушка после войны были туда переведены, уже на пенсии получили вот это жилье.

Помню, огромное зеркало, которое даже не входило в эту необыкновенную квартиру, рояль, гигантский стол на 12 персон, и, конечно же, я, совсем еще маленькая, — на этом столе напротив зеркала…

Когда сезон — это целая жизнь

— Вообще-то я занимаюсь театральной аудиторией, пониманием того, что такое взаимосвязь театра и зрителя. Поскольку мы очень часто сейчас задаем себе вопрос, какой театр хороший, а какой не очень…

Как вообще можно оценить работу театра? У меня замечательный педагог Геннадий Григорьевич Дадамян, это, думаю, самая позитивная фамилия… Вот он занимался очень давно исследованием театральной культуры, и у меня как раз есть методологии исследования культурных сфер города на основе театрального искусства.

Он говорил нам о том, что это [театр и зритель] — сообщающиеся сосуды. И, если художественный уровень зрителя растет — именно художественный уровень, а не количество проданных билетов, не количество букетов, а художественный уровень зрителей — значит, художественный уровень театра растет соответственно. Как только зритель опускает планочку, театр вынужден играть для зрителя, который приходит… Поэтому меня всегда интересовала тема взаимосвязи зрителя и сцены…

Вообще, если в театре будем заниматься идеологией, то театра не будет, потому что это будет, как вы правильно сказали уже, агитбригада.

Плохо сейчас скажу, только вы не ругайтесь. Вот газетка, которая сегодня утром свеженькая пришла с жареными фактами, — это не искусство, это же…

Потому что театр — это территория искусства. А вот все идеологические вещи, они остаются за этим пределом, и тогда, именно тогда, получается идея. Ведь мы же сейчас всё время какую-то свою идею ищем…

Если взять даже Древнюю Грецию, например, Софокла «Царь Эдип» — ну куда уж тут вообще? Агитбригада номер раз. Как там, мол, будешь плохо себя вести — умрешь, будешь хорошо себя вести — будет хорошо, а будешь слушаться богов — у тебя будет и царство, и всё остальное… Ослушаешься — конец тебе придет моментально… Тоже самое и здесь.

Окончание следует