Где же Бог? Он не видит, что в мире творится?

2024 год в России провозглашен Годом семьи. При этом убыль населения наконец-то осознается в качестве фундаментальной проблемы. Демографическая конкуренция представляет для нашей страны сегодня даже более серьезную угрозу, чем расширение НАТО, уверен демограф Владимир Тимаков, аналитик Российского государственного гуманитарного университета. Поэтому в последнее десятилетие в России идет активная дискуссия вокруг вопроса о перспективах формирования в стране мультикультурного общества. Очевидно, что политика мультикультурализма в нашей стране возникла во многом из-за значительного усиления миграционных потоков. И нам показалось, что мнение творческих людей о проблемах отношений культуры, веры и религии будет интересным для читателей нашей газеты.

Я атом Создателя

— Елена, считается, что исторически всё самое прекрасное человек посвящал Богу. К тому же, как говорят, искусство выросло в храме: музыка, живопись, хореография вышли из богослужения. Сама по себе культура возникла от слова «культ». Так что осознаёт это человек или нет, но получается, что все искусство идет от Бога.

Елена Володько, российская и белорусская поэтесса:

— Владимир, есть замечательная книга Лилии Ратнер «Искусство: язык Бога». Автор убеждена, что изобразительное искусство — это язык, на котором Бог разговаривает с человечеством. Я себе позволю сказать, что ровным счетом это можно отнести к любому виду искусства. Если говорить о развитии искусства в веках, то, безусловно, древнее искусство было гораздо выше, грандиознее и ближе к Богу, чем искусство наших дней. И я считаю, что сегодня задача всех талантливых людей: поэтов, художников, музыкантов — возродить красоту. Как сказал французский православный богослов Оливье Клеман: «Наша вера красива. Святость прекрасна. Мы должны возродить красоту. Красота — это улыбка Бога. Как можно жить без нее? Бог создал мир именно по законам гармонии, красоты и порядка. Просто человек сделал все, чтобы разрушить эту гармонию, но, может быть, в наших силах ее возродить или хотя бы попытаться это сделать».

Елена Володько

— Как интересно сказано, действительно, утверждают, что существуют два основных подхода к искусству — прогрессистский и ностальгическо-романтический («раньше все было лучше»). В первом случае идеал, к которому следует стремиться, связан с будущим, а во втором — с вершинными достижениями прошлого. Но мне кажется, что этот выбор больше зависит от настроения говорящего… Мне тоже часто бывает грустно и поэтому, наверное, тоже далеко не все нравится, что меня окружает…

— Светлана, получается, что перед вами стоит грандиозная задача. Ощущаете ли вы это? Не давит ли на плечи подобная заданность? И какое место в вашем творчестве занимают религия и Творец? Сейчас или в прошлом, когда вы только почувствовали пробуждение желания писать?.. И о чем?..

Светлана Кириченко, челябинская поэтесса:

— Ощущаю ли я эту заданность? Конечно. Ощущается ли она как некое давление? Отвечаю: нет. Попытаюсь объяснить.

Каждому человеку дана свободная воля, тем более свободен человек в творческом проявлении своих талантов и стремлений. И никто, даже Бог, свободную волю человека в творчестве не ограничивает. При этом можно знать, что кроме собственно твоей воли есть еще воля Божья, а можно этого и не знать в силу разных причин, в том числе просто не хотеть знать. А можно знать и не иметь желания исполнять. Так что относительно воли — полная свобода! С этим же никто спорить не будет?

Светлана Кириченко. Автор фото: Анастасия Шилова

Поэтому дальше — вопрос личного выбора (знать/не знать, исполнять/не исполнять) и личного пути в соответствии с этим выбором. По опыту святых людей, о котором я читала, есть знание о том, что существо Бога является простым, а про себя мы знаем, что человек — существо сложное, имеющее и тело, и ум, и волю, и чувства. Но человек — по образу и подобию Бога. По образу — это значит, человеку всегда нужно то, что является добром (его жизнь, жизнь его родных и близких, вообще жизнь, здоровье, материальные и нематериальные блага), а в потенциале у каждого человека — святость и праведность его жизни, состояние чистоты собственной совести, разумность и долголетие. А стремление к этому своей свободной волей и действиями (хочу, стремлюсь и делаю) — это и означает «по подобию»…

— Согласен с тобой, Светлана, о свободе воли. Напомню, что учение, признающее в человеке свободу воли, называется индетерминизмом. И это учение принимается христианством. Но при этом отцы церкви неизменно подчеркивают, что существуют крайние индетерминисты, учение которых принимает односторонне ложный характер. Они говорят, что свобода человека есть его полная власть поступать именно так, как ему хочется. И это уже не свобода, а злоупотребление свободой. И как найти ту тонкую грань, которая их разделяет?.. И возможно ли это в принципе?.. Но это, пожалуй, будет темой отдельного разговора….

К чему им дары твои, небо…

— Полина Леонидовна, мне доводилось бывать на поэтических квартирниках, и я убедился, что большинство поэтов, особенно женщины, в своем творчестве непременно используют уже привычный нам достаточно шаблонный набор: Мать-Родина, Бог всемогущий, сердце мое, любовь до гроба, березонька-занозонька…

Полина Лахтина (творческий псевдоним Аполлония Делос), челябинская поэтесса и художник:

— Каждый пишет о том, что близко именно ему и только ему. Но в моем творчестве, Владимир Васильевич, понятие Высшего присутствует всегда, причем независимо от религий, ибо религия в моем понимании есть лишь попытка объяснить Необъяснимое. Поэтому, если исходить из простого понимания, что Человек есть Микрокосмос в Макрокосмосе, а этот самый Макрокосмос как-то и, возможно, Кем-то был когда-то создан, невольно начинаешь в своих произведениях задумываться: кем, когда и как? Галактики, созвездия и вселенная существуют вне зависимости от нас, наших представлений и религиозных убеждений. Поэтому я рассматриваю Творца без персонификации, без конкретной Личности, а как Космический Закон, который управляет всеми мирами и заставляет планеты двигаться по определенным орбитам. Это Закон!

Полина Лахтина

— Ну что же, космогоническая теория зарождения жизни на нашей планете, несомненно, имеет право на существование. И она достаточно красивая, хотя мне как атеисту ближе теория советского биохимика Александра Опарина о возникновении жизни из первобытного протобульона, под воздействием вполне реальных физических и химических сил… Но об этом булькающем «густопсовом вареве», конечно же, красивых стихов не напишешь…

— Алексей, я знаю, что тебе нравится поэзия Бориса Рыжего, несомненно талантливого человека. Не все, наверное, знают, что он родился в 1974 году в Челябинске, но уже в 1980-м родители переехали в Екатеринбург, в район Вторчермета, где он и жил до конца своей жизни, которая закончилась в 27 лет самоубийством на балконе собственной квартиры. И судя по стихам, Борис Рыжий явно не «христианин». Хотя существует мнение, что он тоже умер за людей… И мне интересно твое мнение, как творческого человека, о религии и ее влиянии на творчество…

Землею твоей похваляется знать…

Алексей Серебряков, пишет стихи с пяти лет, знаменитый стронгмен, парфюмер, режиссер и фотограф, работающий в самых необычных жанрах:

— Я, Владимир Васильевич, родился еще в Советском Союзе, и «амнистия» религии пришлась на мое детство. Появилась Библия для детей, потом я выписывал молодежный журнал, где была рубрика, в которой печатались библейские рассказы, иллюстрированные гравюрами Гюстава Доре. В детстве я слушал песни Бориса Гребенщикова, одна из них называлась «Иван Бодхидхарма»:

Он вылечит тех, кто слышит,
И, может быть, тех, кто умен.
И он расскажет тем, кто хочет все знать,
Историю светлых времен…

Я как-то заинтересовался, о чем эта песня. Так я узнал, что существует еще такая религия, как буддизм. В юношестве у меня были друзья-кришнаиты, которые подарили мне «Бхагавадгиту» (это часть шестой книги «Махабхараты», индуистского философского учения). Мне понравилась подача материала в этой книге: философская система раскрывается через разговор Арджуны и Кришны на поле перед битвой между двумя враждующими кланами. Арджуна, лучший воин одного из этих кланов, в сомнениях перед битвой, а Кришна, его колесничий, наставляет его разговорами и показывает свою божественную сущность.

Тогда я узнал, что в разных культурах своя священная книга и свое представление о Боге. И тянуть, например, индуса в православие не стоит. У всех своя богатейшая история…

Алексей Серебряков

— Мне тоже, Алексей, интересен чань-буддизм, который я, правда, рассматриваю не как религию, а скорее как любопытное мировоззрение. Я слышал версию, что когда Будда умирал, то он больше всего не хотел, чтобы его посмертно канонизировали. Он якобы говорил ученикам, что главное в его учении — это задача каждому достичь состояния буддовости, то есть просветления… И просветление у каждого свое… Но давайте, коллеги-творцы, все же вернемся к объявленной проблеме мультикультурализма… Вот, с одной стороны, предлагается строительство мультикультурного общества в России как оптимальное решение проблем сепаратизма, расизма, ксенофобии, интеграции иммигрантов в российское общество.

А с другой стороны, настойчиво звучит идея о том, что надо строить национальные отношения в России по образцу империи, в которой все этносы находятся в строгой иерархии, с целью сохранения цельности и успешного развития страны.

Алексей Серебряков:

— Я вполне согласен с Далай-ламой XIV, который призывал относиться ко всем религиям с уважением и не делить мир на своих и чужих, отказаться от принципа «одна религия — одна истина».
 Для меня Бог — это совсем не дядечка с бородой, сидящий на облаке. Мне кажется, что есть особый закон природы, какие-то высшие силы, но это все для меня не имеет четкого человеческого обличия, хотя в христианстве говорится «по образу и подобию своему». Когда я творю, я не задумываюсь о Боге и не боюсь задеть чьи-то религиозные чувства. Образы приходят ко мне спонтанно, а я просто их реализую. Вижу материал и понимаю, как его раскрыть в доступных мне техниках.

Полина Лахтина:

— Я, Владимир Васильевич, скорее философ, чем верующая. Считаю, что вера появляется тогда, когда не хватает знаний. Поэтому придерживаюсь идеи синтеза философии, науки и религии. Пусть каждый человек идет своим путем: кто-то через храм, кто-то через мечеть. Главное, чтобы люди научались пониманию друг друга и взаимоуважению. Пока в головах людей будет тяжба и соперничество даже в религиях, ни о каком духовном прогрессе не может быть и речи. История показывает (правда, к сожалению, ничему не учит в большинстве случаев), что религии также претерпевают изменения и трансформируются под воздействием тех или иных мировых событий, так что и религии не безупречны. Поэтому мне трудно судить о понятии «истинной Веры», так как Истина всегда ускользает от нас, а правд много, и у каждого она своя… Такова природа человека…

Ни Бога, ни Сына, ни Духа, ни милости к бедным…

Елена Володько:

— Владимир, я отношусь к культуре любой страны уважительно. Могу сказать прямо, что на сегодняшний день я нахожусь на этапе познания, стою перед выбором — балансирую, если хотите. Я уже говорила, что очень люблю роман Этель Лилиан Войнич «Овод». Его главный герой мне очень близок по духу. Он говорил: «По-моему, все наши беды из-за душевной болезни, именуемой религией». — «Вы имеете в виду какую-нибудь одну религию?» — «Нет, они отличаются друг от друга только симптомами, сама же болезнь в религиозной направленности ума, в потребности создать себе фетиш, пасть ниц перед кем-нибудь и поклоняться кому-нибудь».

Мы, атеисты, считаем, что человек должен сам нести свою ношу, как бы тяжела она ни была!

А то, что представители разных конфессий принесли миру, — ценность этого бесспорна. Это все — богатейшее художественное наследие, включающее предметы религиозного культа, произведения, отражающие не только обрядовую сторону религии, но обычаи и законы того или иного народа. А самое важное — его дух.

Это все прививает художественный вкус.

И потом, верующие разные бывают. И религии есть разные. Где-то можно людей есть — и это тоже такая религия. Где-то требуется отказ от всех земных радостей. И атеисты тоже разные. Кто-то творит добро, а кто-то — эгоист. Это для меня важно, что в себе несет человек. Я не разделяю людей на конфессии, по цвету кожи и т. д. Мы все люди. А люди, как известно, слабые существа. Не люблю и не приемлю, когда требуют, а сами не соответствуют своим же требованиям…

Светлана Кириченко:

— Я думаю, Владимир, что в искусстве и культуре есть люди, и их большинство, которые не афишируют свою веру или которые не считают себя верующими, но их жизнь и их творчество свидетельствуют о том, что они служат добру, разумности и красоте, привносят их в мир других людей, своими талантами умножают таланты других людей — и это главное, а вопросы их веры или неверия не требуют критики, не нуждаются в навязывании, не должны, как дамоклов меч, висеть над сознанием как авторов, так и зрителей (слушателей, читателей), потому что всё, что созидается в творчестве, оно в конечном итоге — для любви. И в этом — смысл.

Есть в одном моем стихотворении завершающие его строчки, которые в том числе и об этом:

Пусть же все клинки в ножны войдут!
Добровольно спущусь и в кромешный ад,
Лишь бы ты, любовь, хоть на пять минут
Расцвела б в душе, как весенний сад.
Такая вот максималистка. (Улыбается.)

— Ну а мне остается только напомнить, что умнейший человек Георг Гегель утверждал, что истина не конечный вывод, а процесс бесконечного совершенствования Бога и человека — человека и Бога. Поэтому наш круглый стол о связи веры и творчества продолжается… И конечный вывод делать рано…

Продолжение следует