Режиссер Марк Форстер снял ремейк шведского фильма «Вторая жизнь Уве», претендовавшего на «Оскар» в 2017 году

В связи с выходом нового фильма Марка Форстера «Человек по имени Отто», казалось бы, можно посоветовать только одно: отложить все дела и найти время на просмотр. Душевнейшая комедийная драма (драмеди, как говорят англосаксы) сравнима с лучшими образцами советской классики жанра вроде «Калины красной» или «Ночных забав». Великолепный Том Хэнкс в главной роли и бодрый сценарий без «провисов», наводящих на зрителя зевоту. Но есть одно но: «Человек по имени Отто» – это американский брат-близнец шведского шедевра «Вторая жизнь Уве», всерьёз претендовавшего на «Оскар» за лучший иностранный фильм в 2017 году.

Как относиться к кавер-версиям, похоже, не знают даже голливудские киноакадемики. По крайней мере никакой последовательности в их решениях нет. Например, в 2010 г. великолепный фильм Пола Хаггиса «Три дня на побег», где герой Рассела Кроу, обычный мирный обыватель, с треском вытаскивает любимую жену из тюрьмы, ни одного «Оскара» не получил. Хотя на премьере многим казалось, что это и лучший фильм, и сценарий, и мужская роль. Но «Побег» оказался ремейком французской картины «Для неё», с момента выхода которой и трёх лет не прошло. Однако в 1992-м «Запах женщины» с Аль Пачино собрал кучу наград, хотя также являлся ремейком итальянского фильма Дино Ризи.

В России уже не первое поколение восхищается «Собачьим сердцем» Владимира Бортко с его ушедшими в фольклор диалогами, сделавшими экранизацию куда человечнее булгаковской повести. Но те, кто видел одноимённый итальянский фильм Альберто Латтуады 1976 г. с Максом фон Сюдовом в роли профессора Преображенского, уже не так восторженны. Можно отвесить поклон предшественнику, дословно пересняв особо полюбившуюся сцену (кинокритики скромно именуют это «цитатой»). Но когда «цитат» слишком много, а режиссёр прекрасно понимает, что в перестроечном СССР фильма Латтуады никто не видел, возникают вопросы: а зачем тогда копировать кальсоны пациента-эротомана, для которого профессор «маг и чародей»? При этом никто не спорит, что Бортко снял шедевр: идеально угадал с актёрами, с атмосферой, не постеснялся радикально для своего времени оттоптаться на классовых догмах.

В этом смысле «Человек по имени Отто» – плохой пример ремейка. Де-юре Марк Форстер, как и его шведский предшественник Ханнес Хольм, экранизировали роман Фредерика Бакмана. Но создаётся впечатление, что Форстер роман вообще не читал, целиком сосредоточившись на копировании фильма коллеги. В новой версии нет почти ничего своего: наоборот, по сравнению с «Уве» в «Отто» исчезла важнейшая линия с отцом главного героя. Возможно, режиссёр сделал ставку на авторитет Хэнкса. Но звёздный актёр как минимум не выиграл заочную дуэль у никому не известного Рольфа Хольгера Лассгорда, вдохновенно исполнившего роль Уве в шведском фильме. А Хэнкс выдал лишь аккуратные кальки из своего незабвенного «Форреста Гампа».

Но обо всём по порядку. Отто – одинокий ворчливый старик, который в каждый монастырь лезет со своим уставом. Здесь ему не порядок, там «раньше по-другому делали», а молодёжь для него и вовсе сплошь дураки и простофили. В начале фильма он работает администратором в коттеджном посёлке, но многие жители считают, что от него больше вреда, чем пользы: оставишь на минуту велосипед в неправильном месте – Отто его «арестует». Они и рады проводить дедушку на пенсию, так он и вне штата продолжает «следить за порядком» и резать правду-матку: «Ты поставил моим начальником Терри, который без телефона не может понять, какой сейчас год». А чем ему ещё заняться, кроме как носить каждый день цветы на могилу скончавшейся жены и разговаривать с могильной доской? Детей у него нет, друзей тоже.

Отто неоднократно пытался покончить с собой, но всё как-то не срасталось. Соберёшься под поезд броситься – так в итоге приходится спасать какого-то дуралея, который случайно свалился на рельсы. В наше время ведь ни крепёж, ни верёвку по-человечески сделать не могут – и когда крюк под тяжестью Отто вываливается из потолочной балки, он даже успевает сказать пару ласковых современным бракоделам. Уморителен момент, когда мученик уже зарядил ружьё и развесил полиэтилен, чтобы не забрызгать комнату мозгами, но увидел за окном вопиющий непорядок и побежал его устранять. На самом деле Отто, как, вероятно, и большинство суицидников, хотят не уйти из жизни, а быть в ней уважаемыми и нужными.

Но вот однажды в его жизнь ураганом врывается соседка Марисоль (Мариана Тревиньо), у которой жизнь кувырком. Она беженка из Сальвадора, с двумя детьми и беременна третьим. Муж у неё тоже как ребёнок: ничего не умеет, кроме как на компьютере. Ей всё время что-то нужно от Отто, но она и близко не расчётливая соковыжималка: носит старику, давно утратившему вкус к жизни, вкусную еду и делает всё, чтобы он чувствовал себя востребованным и даже незаменимым. В конце концов и до Отто доходит, что в прошлом позитивной Марисоль тоже достаточно поводов ненавидеть весь мир, но она не позволила обидам взять верх: «Если ты сумела выбраться из того мира, родить двух детей и женить на себе этого лопуха, то и машину водить ты тоже научишься».

На самом деле у Отто очень большое сердце – как метафорически, так и буквально, по-медицински. По мере развития сюжета объясняется, что все его закидоны не на пустом месте появились. Была у него любимая жена Соня (Рэйчел Келлер), без которой не представлял жизни, но случилась трагедия: неисправные тормоза стали причиной катастрофы автобуса, в которой Соня стала инвалидом-колясочником, а их неродившийся сын погиб. Дотошность и пунктуальность в Отто от отца (абсолютно несправедливо выброшенная Форстером линия из романа и фильма «Вторая жизнь Уве»), который один его вырастил и научил столь многое делать руками. Герой с детства впитал, что создать что-то значительное можно только так: делать на совесть одно дело, потом следующее, затем ещё. Символом этого стиля становится автомобиль местного производства. А когда лучший друг покупает конвейерного «японца», это воспринимается как предательство ценностей – и дружбе конец.

Однако большое сердце героя оказывается важнее привычек, которые диктуют нам нейрорефлекторные дуги. Он находит силы и помириться с другом, и защитить его от отправки в дом престарелых, и накрутить хвоста наглым бизнесменам от социалки. Консерватор Отто поддерживает даже бывшего ученика своей жены нетрадиционной ориентации (в шведском варианте – гея, в американском, разумеется, трансгендера), которого не принимает родная семья. И таким золотым человеком оказывается, казалось бы, обычный старый мизантроп, которых пруд пруди вокруг нас.

Отто по природе своей воин, викинг. Он вступает в борьбу с несправедливостью, а не уходит во внутреннюю эмиграцию. Но что он может сделать, поняв, что говорит по телефону с роботом? С кем сражаться? Только сорваться на гламурную соседку: «Выглядит как 14-летняя румынская гимнастка». На могилу жены Сони, где на плите оставлено место и для его имени, он ходит с термосом, а не с пузырём «Джека Дэниелса», как пришёл бы герой «Запаха женщины». И это тоже многое объясняет.

«Без тебя всё не так», – говорит Отто на могиле. И уже с социальным подтекстом добавляет: «Наш жилищный кооператив разваливается, они делают всё не так, как делали мы». Возможно, эта фраза и является тем самым месседжем, ради которого дважды оскароносный Том Хэнкс снялся во вторичном продукте: любой старик видит, что Америка стала великой на основе ценностей, которые нынче едва проступают. А может быть, всё дело в том, что продюсирует фильм его жена Рита Уилсон, и ценности тут вообще ни при чём.