Все постановки последних лет в волгоградском НЭТе разделились на «классику», преимущественно русскую, и «отдохнуть». Каждая категория собирает свою публику, редко пересекающуюся. Премьера «Леди Макбет Мценского уезда» - это, понятно, классика.
Одноименная повесть Николая Лескова – мощная русская хрестоматийная история, вдохновившая многих режиссёров на постановки в театрах и экранизации. Есть даже опера Дмитрия Шостаковича с Галиной Вишневской.
В нэтовском спектакле главную роль Катерины Измайловой режиссер Владимир Бондаренко отдал Тамаре Конопатовой. Имеет право, не он первый, не он последний режиссер, который работает со своей музой. Совсем недавно – в премьерной постановке 2020-го года Конопатова играла другую Катерину – в «Грозе», которую для НЭТа поставил приглашённый Адгур Ковэ. Собственно, схожесть образов Катерины Кабановой и Катерины Измайловой давно замечена критиками. Но если в «Грозе» молодая женщина, изменив мужу, пребывает в постоянных терзаниях и не может жить с этим грехом, то в «Леди Макбет» прелюбодеяние влечет за собой цепочку других смертных грехов – убийство за убийством. Здесь территория не любви и страсти, а страсти и ненависти. Никаких лучей света в тёмном царстве, и в конце концов Катерина Измайлова уходит из жизни, утопив вместе с собой соперницу.
События первых сцен в волгоградском спектакле развиваются быстро и хореографично, что придаёт динамику, без которой современной публике бывает сложно. Первая эротическая сцена грехопадения Катерины тоже решена в форме танца. Имея в штате замечательного балетмейстера Дениса Постоева, Бондаренко дает ему развернуться, и правильно делает. Но наступает момент, когда танцы должны смениться игрой актеров, и тут как будто дергают стоп-кран. Шекспировские перипетии уездных высот дают актёрам большое поле возможностей, страсти кипят, но веры в них маловато. Главных героев в спектакле двое, об этом рассказывал и сам режиссёр, остальные – «маленькие». Но ощущение, что маленькие и массовка переигрывают остальных, не покидает до финальных сцен.
Моя прекрасная Светлана Кулакова. Или Блохина. Кому как больше понятно. На неё в НЭТ можно ходить, даже если ей достаются эпизоды или небольшая роль, как это и случилось в «Леди Макбет Мценского уезда». Великая сила, которая называется русская драматическая актриса. Энергетика такая, что не только до дальних уголков бельэтажа доходит, но и в фойе выносит. Интонационное крещендо от вкрадчивого шёпота до рыка, а слышно и понятно каждое словечко. Неспешная настоящая игра в предлагаемых обстоятельствах русского театра. Ничего лишнего. Силища! А ведь Блохина не народная, и даже не заслуженная.
Небольшую роль Федора Лямина – маленького наследника купеческого состояния, помешавшего преступному плану криминальной пары и невинно убиенного, исполнил Адам Койфман. Уже второе поколение нэтовских актеров ступает на подмостки. Задача мальчика – оттенить мрак и укрупнить всеобщую ненависть, разлитую главными персонажами. И он с ней справляется. Много играть тут не надо, но он как котёнок, забежавший на сцену, забирает всё внимание.
Надо отметить сценографию и костюмы Батала Джапуа (надеюсь, не переврала имя, к своему стыду не знаю, кто это, наверное, человек Адгура Кове). При кажущемся аскетизме декораций, режиссеру есть, где строить мизансцены. Общий размытый монохром и беж платьев отлично дополняет вкрапление ярких деталей – русские платки, меняющиеся юбки Катерины, цветные жилетки, околоток фуражки унтера. Эффектно решены сцены ухода душ – яркая эстетическая эмоция.
И спасибо Владимиру Бондаренко за то, что потомственно не бросает традиции русской драмы, ищет, делится поисками со зрителями нашего уездного города, в котором своих сюжетов пруд пруди. А за мощный синоптический финал, повторяющий истины, необходимые для спасения – отдельное спасибо.