Государственный балет Берлина преподнёс свой рождественский подарок детям и любителям балета. Классический балет «Щелкунчик» Петра Ильича Чайковского, ставший символом Рождества и праздничного настроения во всём мире, был запрещён к показу в этом сезоне на сцене Государственного балета Берлина. Что случилось и чем не угодил немцам классический балет, выяснял корреспондент «АН» Сергей СЫЧ. Восточный танец из спектакля «Щелкунчик» Государственного балета Берлина, ноябрь 2018 года
«Щелкунчик» в постановке российских хореографов Василия Медведева и Юрия Бурлаки идёт на сцене Государственного балета Берлина с 2013 года. Эта постановка представляет собой реконструкцию оригинального спектакля Мариуса Петипа 1892 года Мариинского театра в Санкт-Петербурге.
Современный зритель видит на сцене то, что более ста лет назад было создано танцевальным гением и воображением легендарного танцора и балетмейстера. Всё это радовало и восхищало весь мир около 130 лет. Прелестные экзотические танцы народов мира под ёлкой показывают, какой большой и многообразный человеческий мир, а сказочная мышиная возня оказывается мишурой на этом рождественском празднике жизни.
Хотя Петипа в Турции и Китае не бывал, хореографию китайских и турецких танцев он передал точно, выразительно и ярко, помня, что любой праздник – это танцы, смех, юмор, веселье. А национальный колорит, непохожесть друг на друга сделают праздник незабываемым. Во всём мире этому радуются и этим гордятся. Но только не в Берлине!
В 2021 году некоторые элементы этой хореографии вызвали обеспокоенность на родине Э.Т.А. Гофмана, автора рождественской повести-сказки «Щелкунчик и Мышиный король», по мотивам которой создан балет «Щелкунчик». Как заявила руководитель Государственного балета Берлина Кристиана Теобальд, «некоторые элементы этого представления не соответствуют представлениям постколониальной эпохи». Оказывается, ещё в 2015 году от некоторых зрителей поступали сигналы о нарушении политкорректности в балете «Щелкунчик». Так, во втором действии балета их возмущали и раздражали двое детей в чёрном гриме, похожем на «блэкфейс», роскошный танец девушек из гарема, а также яркий и колоритный семенящий национальный китайский танец.
В 2020 году при возобновлении спектакля под руководством шведского балетмейстера Йоханнеса Эмана некоторые «недочёты» был устранены – перестали, например, подкрашивать лица детей в чёрный цвет. Российские балетмейстеры Василий Медведев и Юрий Бурлака вынуждены были согласиться на это изменение, смирившись с тем, что театр реконструировал историческую постановку и важно было соблюдать достоверность.
Но этого оказалось мало! Балет «Щелкунчик» стоимостью 1, 5 млн евро накануне новогодних праздников был снят и заменён «Дон Кихотом», хотя все билеты были распроданы моментально. «Я убеждена, что нам нужно заново контекстуализировать этого «Щелкунчика», – заявила госпожа Теобальд немецкому изданию Berliner Zeitung и лишила всех рождественского балетного праздника.
Для многих берлинцев и гостей столицы поход на этот балет стал настоящим ритуалом. В России поход в Большой театр на классического «Щелкунчика» в новогодние праздники тоже стал событием не только знаковым для детей, но и светским, подчёркивающим статус и благополучие. Но в отличие от Германии в России бережно относятся к классическому наследию, помнят о зрителях и чтут традиции.
Удивительно, что в погоне за мнимой «толерантностью» Государственный балет Берлина очень резко забыл о правах своих зрителей, почитателей балета, которые деньгами проголосовали за рождественскую классическую балетную сказку. На вопрос, когда можно ожидать возвращения «Щелкунчика» в репертуар театра, руководитель Государственного балета Берлина ответила, что это произойдёт только после того, как спектакль будет изменён. Может, стоит тогда изменить и название балета, ведь без танцев под ёлкой, масок, волшебства, национального колорита это будет уже не великий балет Мариуса Петипа на гениальную музыку Петра Ильича Чайковского, а современное танцевальное шоу, которое можно назвать тоже «толерантно» – «Щелкун». Только это будет уже совсем другая история.