Юрий КОНОНОВ, покоривший наставников и зрителей на подмостках «Главной сцены» и «Голоса», дал эксклюзивное интервью «Аргументам недели». В ходе откровенного разговора певец рассказал о «пластмассовом» искусстве, необычных реакциях поклонников, а также о том, почему на конкурсах участников донимает тахикардия.
- СЛУЧАЕТСЯ, что амплуа артиста включает один жанр, а тайком в ночи он слушает совершенно иное направление, которое для себя считает неприемлемым. Каков же ваш репертуар?
– Существует две категории артистов. Первые выходят на сцену, чтобы демонстрировать себя, а другие – чтобы любить. К этому прилагается и всё остальное. Вот Хворостовский, например, выходил к зрителям, и всем было безразлично, что на нём костюм за 40 тысяч долларов. Люди просто слушали его, открыв рот. У меня же эстрадно-классический репертуар, он является крайне непростым, и здесь нет никакой связи с шоу-бизнесом.
Многие певцы попадают в ловушку собственного образа, которому просто обязаны следовать. О какой душе или патриотизме здесь может идти речь? Такой артист не станет петь о России, ведь страх выскочить из формата будет его преследовать. Я же такой, какой есть. На каждого исполнителя, каким бы экстравагантным он ни был, найдётся свой почитатель. Это дело вкуса, не более. Да и какой смысл пытаться втиснуться в образ того же Билана или Лазарева? Впрочем, есть и те, для кого выступление является обыкновенной физической зарядкой: попрыгал, побегал – и хорошо! А разного рода эмоции и душевные переживания перед сценой для них вещь непонятная.
- Почему российский шоу-бизнес так далёк от мирового уровня, с чем это связано?
– Да ведь нет артистов! Не раз в своей практике сталкивался с ситуацией, когда поэты и композиторы готовы к творчеству, но певцы, заигравшиеся в деньги, сводят его к минимуму. Музыка в нашей стране, увы, уже давно стала фоном, а не событием. «Сябры», Цой, Тальков, Магомаев – своего рода революционеры, которые вели за собой. Им было не до светской бутафории, они являлись настоящими творческими единицами.
- А если взять нашу публику. Вы гастролируете по всей стране, замечали разницу в восприятии зрителей в Калининграде и, допустим, на Сахалине?
– Всё зависит от самого артиста: его профессионализма, харизмы, отношения к происходящему. Часто слышатся жалобы: «Ой, здесь такая тяжёлая публика, кошмар!» В Одессе, к примеру. В своё время Ирина Аллегрова предоставила мне исключительную возможность исполнять песню на украинском языке в рамках своей концертной программы. Три года я пел эту песню, зрители же воспринимали её на ура. И никакие пугающие слухи относительно украинских или российских зрителей не подтвердились. В чём смысл искусства как такового? В предоставлении публике того, чего она ждёт от того или иного исполнителя.
– Как реагируют на вас поклонники?
– Мою популярность можно назвать скорее сиюминутной. Несмотря на то что я не «грохочу» на всю страну, но в зале чувствую полную отдачу от зрителей. Исходя из моей концертной программы, которую я представляю в основном на государственных праздниках, люди видят, грубо говоря, не верхушку айсберга, а то, что скрыто под водой. Если такое тотальное понимание состоялось, то это, как правило, надолго. Они пишут мне красивые слова гигантскими буквами, какие-то развёрнутые комментарии.
В целом какая разница, сколько человеку, пришедшему на концерт, лет? До каждого при желании можно достучаться. Скажем, совесть, душа, они имеют свойство болеть. Так расскажи об этом в песне так, чтобы ёкнуло даже у ребёнка из неблагополучной семьи, который о них ничего не знает, потому что живёт без любви и тепла!
Кстати, припоминаю случай, когда в Донецке ко мне на сцену поднялся мужчина с букетом. После благодарственной речи он обернулся и сделал предложение своей беременной девушке. Я, разумеется, поддержал его соответствующей песней. Сынок, который потом появился у этой пары, был назван Юрием в честь меня.
- Мы затронули тему детей, выросших в неблагоприятной среде. Скажите, можно ли, на ваш взгляд, с помощью музыки повлиять на такого ребёнка?
– Ну конечно, да! Наша страна, к сожалению, раскололась на тех, кто считает Россию Европой и убеждён, что русских-то уже и нет как таковых, и тех, кто, наоборот, ратует за патриотическое воспитание молодёжи. Молодое поколение не почитает историю своего государства, потому что элементарно не знает о ней. И это логично. Мою концертную программу можно назвать скорее семейным пособием для воспитания молодого поколения.
Публика в общем-то тоже разная бывает, каждый возьмёт у артиста то, что считает нужным. Бывает, сидят в зале, восклицают: «Браво!» А потом выходят на улицу и плюются: «Ну что за хрень!» И я так делал! (смеётся). Вроде на концерте всё хорошо, и даже песня, что называется, «зашла», а после понимаешь: на самом деле нет там ничего. «Пластмассовая» культура уже становится искусством в глазах наших детей!
- Проекты «Главная сцена» и «Голос» как-то повлияли на ваш профессиональный путь?
– Такого рода конкурсы – это прежде всего уникальный шанс заявить о себе! Хотя предпочёл бы больше в них не участвовать (смеётся). Я не приемлю закулисной возни, склок, гонки. Выбрать одного из двух равноценных талантливых исполнителей – крайне сложная задача. У того, кого обошли, может возникнуть комплекс неполноценности ещё и наряду с тахикардией, когда на тебя разом движется 12 камер, а ты при этом даже сосредоточиться не в состоянии, какое уж тут вдохновение. Ведь любое вокальное состязание скорее спорт, нежели творчество.