Привет, привет, дорогие читатели и кинозрители! Я, Сергей Шолохов, продолжаю серию своих кинофестивальных обзоров. Совсем недавно завершился самый старинный на планете – Венецианский. Фильм с Брэдом Питтом «К звёздам» (реж. Джеймс Грей) ничего не получил, и тут я полностью согласен с высоким жюри. Что же касается других фильмов, то здесь призовая политика 76-го МКФ в Венеции вызывает некоторое недоумение.
СКАЖУ, что у меня как было 3 фаворита в конкурсной программе (см. «АН» №34), так и осталось в день присуждения наград. И я полностью разделяю успех «Джокера» Тодда Филлипса, которому достался главный приз фестиваля – «Золотой лев».
Но прекрасное и по форме, и по идее произведение Тодда Филлипса не было бы таким удачным, если бы не фантастическая игра Хоакина Феникса, который сыграл лучшую в своей жизни роль. Хорошо хоть парня вызвали на сцену на торжественной церемонии закрытия фестиваля. Приз за лучшую мужскую роль могли бы ему дать, подчеркнув тем самым, что актёр достиг вершины кинематографического олимпа.
В результате приз за лучшую мужскую роль достался Луке Маринелли за роль Мартина Идена в одноимённом фильме итальянского режиссёра Пьетро Марчелло.
Не считаю этот фильм неудачным, но он из категории, как говорят, «2-й линии». Понимаете, есть дома с видом на море, без федеральной трассы между морем и жилищем, которую можно перейти по подземному переходу в трёх минутах ходьбы от вашего дома (пансионата, гостиницы). Это «1-я линия». А есть всё остальное. Когда авторы фильма переносят действие романа Джека Лондона в Италию 1920–1930‑х, это не страшно. Делая сюжет «бродячим», они выполняют свою культуртрегерскую миссию. Но мотивировки лондонского 20‑летнего матроса, у которого вся жизнь впереди, и разочарование приходит тогда, когда становишься богатым и знаменитым не потому, что заслужил это своим искусством, а потому что так повернулось колесо фортуны, и мотивировки 40-летнего героя фильма сильно отличаются и по идее, и по её пластическому воплощению. А герой Луки Маринелли, прославившись и разбогатев, играет на разрыв аорты, что меня не убедило.
Но что меня больше всего огорчило, это то, что высокое жюри проигнорировало выдающуюся работу Мэрил Стрип в буффонаде Стивена Содерберга «Прачечная». Немного скиснув в своих попытках сделать новые разработки жанровых проектов, Содерберг на сей раз выдал безукоризненный, смешной и тревожный фильм о всемирной паутине фиктивных фирм, которые при помощи хитрых юридических практик научились уходить от ответственности.
И я бы дал Содербергу, который продемонстрировал режиссёрское осмысленное мастерство, приз за лучшую режиссуру. Но этот престижный приз отправился в Швецию – классику Рою Андерссону, который на фестивале представил свой не самый лучший фильм «О бесконечности». Однообразно. Нарочито, с повторами, с полным отсутствием «монтажа эмоций», а это важно в любом кино. На одной эмоции не только 2 часа, но и один час не просидишь. Были, конечно, и забавные эпизоды, но их монтаж друг с другом совершенно не давал нового качества. Фильм топтался на месте.
А второй по значению приз – Гран-при жюри ушёл Роману Полански, который в свои 86 лет снял, пожалуй, свой самый личный фильм «Обвиняю», или «Офицер и шпион». Я писал о нём в предыдущем номере. Помимо общей идеи, вполне актуальной во все времена, фильм создаёт атмосферу времени, и не только дизайн предметов быта и интерьеров важен режиссёру, но и особенный свет (электричество было не везде) и фантастический звук.
Так или иначе, и по отборочной, и по призовой политике 76‑й кинофестиваль в Венеции удался, и я прощаюсь с вами, дорогие читатели «АН», до свидания, пока-пока!
Ваш Сергей ШОЛОХОВ