Лев Толстой лишился дара речи

Неожиданной, но в то же время долгожданной премьерой открыл свой новый сезон Иркутский драматический театр им. Н.П. Охлопкова. Приглашенный из Москвы режиссер Сергей Землянский вместе с артистами труппы работал над повестью Льва Толстого «Холстомер» около трех месяцев, полностью лишая ее текста. Первый показ состоялся 14 сентября. Спектакль посвятили 190-летнему юбилею классика русской прозы.

Выпускник хореографического отделения Челябинской академии культуры и искусств, прошедший школу у европейских и американских педагогов и хореографов, Сергей Землянский сегодня, можно сказать, модный режиссер-постановщик. Разработавший новый театральный метод, который уже окрестили Новой пластической драмой, он поставил с десяток спектаклей по всей России и за рубежом. Главная особенность — в том, что в них артисты играют без слов — на стыке драмы, хореографии и пантомимы.

Поставив во главу угла язык тела, Сергей Землянский смог без слов показать и лермонтовского «Демона», и пушкинских «Цыган», и гоголевского «Ревизора», и «Даму с камелиями» Дюма, и «Материнское поле» Чингиза Айтматова. Дошла очередь до Льва Толстого и его «Холстомера» в Иркутске. Причем поставить именно этот материал предложили в самом драматическом театре, зная, что идут на весьма смелый шаг.

Полностью поменять сам принцип существования на сцене для многих артистов оказалось непросто, однако вся труппа, кажется, с радостью работала над тем, к чему совсем не привыкла. Каждой репетиции предшествовали изнурительные тренировки, и уже потом приходилось искать характеры героев в движении и пластике. А учитывая, что большинство персонажей этой истории — лошади, нагрузка была просто сумасшедшей. Но справились все, и, кстати, это тот случай, когда на сцене важен именно актерский ансамбль. И хотя вся история строится вокруг одного героя — пегого коня Холстомера, даже его играют четыре человека, каждый из которых выкладывается на все сто.

Если кто-то не помнит, «Холстомер» — это повесть о старом больном мерине, который рассказывает другим лошадям в табуне свою долгую и полную тягот жизнь. Породистый жеребец родился с дефектом — белыми пятнами и с самого детства из-за окраса считался лошадью второго сорта, хотя был очень здоров, крепок и быстр. Даже родная мать отвернулась от него, но, несмотря на это, Холстомер не утратил веру в добро и человечность.

Собственно, именно о человечности, пожалуй, и поставил свой спектакль Сергей Землянский. Если совсем не знать повести Толстого и не знакомиться с либретто (а оно есть в буклете спектакля), то в сценическом действе прочитывается история о белой вороне, или гадком утенке, который через все лишения и преграды, через грубость и черствость этого мира идет к своему личному счастью. В случае Холстомера — это покой и любовь ближнего. И в спектакле иркутского драмтеатра, в отличие от повести Толстого, он обретает и то и другое.

Конечно, если из спектакля убрать слова, значит нужно усилить все другие изобразительные средства. И над этим работала целая команда, которую режиссер привез с собой. Сдержанные, почти минималистичные декорации и причудливые костюмы придумал заслуженный художник России Максим Обрезков, богатую на эмоции музыку написал Павел Акимкин, над световым решением поработал главный художник по свету Московского театра оперетты Александр Сиваев, также уже работавший с Землянским.

В результате получился очень продуманный во всех отношениях, стильный, если не сказать эстетский, спектакль, который открыл не только новый сезон давно знакомого театра, но и в каком-то смысле новую страницу иркутской театральной жизни.