Владислав ВЕТРОВ мог на всю жизнь «подружиться с небом». Отец был военным лётчиком, мать – авиационным технологом. Но в итоге он выбрал актёрскую профессию. И сейчас играет заметные роли в знаменитом «Современнике». Много снимается в кино, у Владислава больше ста ролей: «Адмиралъ», «Иван Грозный», «МосГаз», «Раскол», «Обнимая небо», «Власик. Тень Сталина», «Людмила Гурченко», «Самый лучший день»… Одна из последних работ Владислава Ветрова – в комедии «Ёлки новые».
– ВЫ ЖЕ в первый раз снимаетесь в «Ёлках»? Чем заинтересовал проект?
– Во-первых, мне всегда нравилась идея «Ёлок» – добрая и светлая. Во-вторых, в «Ёлки новые» меня пригласил режиссёр Андрей Першин, снимающий под псевдонимом Жора Крыжовников, в комедии которого «Самый лучший день» я играл ухажёра героини Елены Яковлевой. Для меня Андрей Николаевич – фигура. В том смысле, что шутить-то мы можем все, и анекдоты рассказывать, и рожицы строить. Но делать юмор профессионально, достаточно долгое время и с таким стабильным результатом умеет не каждый. Бывает у артиста момент, когда он чувствует, что защищён: знанием и мастерством режиссёра, самим замыслом той или иной картины. Так было у меня и на съёмках комедии «Ёлки новые», где я сыграл полицейского, отца одной из героинь. Сцена небольшая, но я получил огромное удовольствие.
– Владислав, никогда не жалели, что стали артистом, а не лётчиком?
– Бывало, что и жалел. В детстве вместо машинок я играл с самолётиками и сломанными авиационными приборами – подарками отца. Он летал на МиГ-15, потом на МиГ-17. Воевал в Корее. Бил там американцев, у него есть награды и даже грамота, подписанная самим Мао Цзэдуном. Отец выполнял фигуры высшего пилотажа, я видел его в воздухе – в одном документальном фильме. По тем временам это был аттракцион невиданных возможностей…
Безусловно, в детстве я мечтал о профессии лётчика. Но однажды произошёл случай, после которого мама запретила мне даже думать о небе. Как-то домой привезли вещи отца и отдали без всяких объяснений. Ну что могла подумать жена военного аса? Что он не вернулся из полёта. Слава богу, оказалось, отец просто улетел в другой город и передал через кого-то ненужные вещи. Однако после этого любые мои поползновения в сторону лётной профессии мама решительно пресекала.
– Одна из самых памятных ваших ролей – контр-адмирал Сергей Тимирёв из фильма «Адмиралъ». Прекрасный морской офицер, он терпел роман своей жены с Колчаком. Не слишком ли это благородно, на ваш взгляд?
– Мне в каждой роли интересны прежде всего человеческие отношения и разговор в категории души. Я читал замечательную книгу Сергея Николаевича Тимирёва «Воспоминания морского офицера». Они были знакомы с Александром ещё с учёбы в Морском корпусе. Во время обороны Порт-Артура оба служили на военных кораблях. При сдаче крепости попали в плен. Надо отдать должное Сергею Николаевичу, даже в той трагической личной ситуации, которая сложилась между ним, его женой Анной Тимирёвой и Колчаком, он ни разу не упомянул в своих воспоминаниях о разрушенной семье. Он всегда восхищался адмиралом Колчаком как военачальником. Бывает ли благородства слишком много? Не мне судить.
– В фильме выдающегося режиссёра Марлена Хуциева «Невечерняя» вы играете главную роль – Антона Павловича Чехова. Картина 15 лет снимается? Шедевры рождаются десятилетиями?
– Никто не знает, как долго надо снимать кино. Алексей Герман работал над фильмом «Трудно быть богом» около 14 лет. Сразу скажу, я с огромным уважением отношусь к Марлену Мартыновичу. Но в одной из телепередач я сказал, что кинематограф Хуциева – это чуть-чуть быстрее, чем живопись. Когда собираются его товарищи – художники, операторы, они могут сидеть часами в поисках правильного света, пластики кадра. И в этот съёмочный день у горшка с геранью больше шансов сняться, чем у тебя. Основное замечание Марлена Мартыновича ко мне было – знаете какое? «Не торопитесь, Влад, не торопитесь».
– А вдруг получится шедевр на века, и вы будете гордиться своей ролью у Хуциева!
– На это и вся надежда. Вообще я не из тех актёров, кто целует себя во все части тела за каждую сыгранную роль. Но за пару-тройку работ могу отвечать. В том числе за Василия III в картине Андрея Эшпая «Иван Грозный». Потому что режиссёр дал мне карт-бланш, и я мог ему предлагать решение той или иной сцены. И Эшпай шёл на какие-то поправки, поэтому роль отца Грозного сделана мной осознанно…
– Дни сейчас новогодние. Как обычно справляете праздник?
– Поскольку я чадолюбив безмерно, у меня четверо детей – младшенькой Лизе 3 годика, а самому старшему – 33, двое внуков, весь Новый год я посвящаю только детям. Так получилось, что я коллекционирую обязанности. С утра начинаю готовить, запекаю, жарю, парю, делаю всевозможные салаты. На мне ёлка. Сначала её необходимо каким-то образом тайно спрятать на балконе. Чтобы она была обнаружена, когда надо. Потом ёлку надо красиво украсить вместе с детьми. На мне – разнообразные подарки. В общем, хлопотный, но приятный, счастливый праздник. Слава богу, в «Современнике» у меня 31 декабря спектакля нет.