Андрей ЧАДОВ и его младший брат Алексей занимались в театральной студии в Переделкино, где мастерство детям преподавали педагоги из Щукинского училища и Школы-студии МХАТ. Вместе с братом Андрей позже окончил и «Щепку». Известность к актёру пришла после фильма «Живой», где он сыграл солдата-контрактника, вернувшегося из Чечни без ноги. Зрители знают Чадова-старшего и по другим заметным работам. «Русское», «Капитанские дети», «Молодой волкодав», «Дело Батагами», «Тихая застава», «Идеальная пара» – далеко не полный перечень фильмов с его участием.
- Андрей, в сериале «Дело чести», который с успехом прошёл на канале НТВ, вы играете следователя, ставшего затем прокурором. Правда, что у вас началась реальная паника, когда снимали сцену, где вашего героя убивают?
– Знаете, что такое паническая атака? Половина Америки сидит из-за этой болезни на антидепрессантах. Я ею болел два года. Врагу не пожелаешь! Начинается заболевание после сильнейшего стресса. Кого-то он бьёт по сердцу, почкам, печени. Меня из-за личных проблем ударил по нервной системе. В любой самый неожиданный момент тебя накрывает приступ паники, возникает дикое сердцебиение, такое ощущение, что сердце просто вырвется из груди!.. И вот мы снимаем сцену убийства моего героя. Самый кульминационный момент. Я выхожу из машины, «попадаю под обстрел». И у меня случается самая настоящая паническая атака… На съёмочную площадку вызвали «скорую», я лежу, думаю, умру. И вот приехала какая-то молоденькая девочка, накапала валерьянки, посмеялась и уехала.
– Так вы вылечили болезнь? Пили антидепрессанты?
– Вы знаете, у меня был хороший врач-гомеопат. Гомеопатию сейчас пытаются запретить, но меня вылечили именно их препараты, а не антидепрессанты, после которых человек превращается в зомби.
– Вы снимались вместе с Алексеем, который сыграл бандита. С братом легче сниматься или труднее? Нерешённые семейные споры, детские обиды на площадке не всплывают?
– Детских обид уже никто не помнит. С братом сниматься проще. В том смысле, что присутствует кровное партнёрство, когда уже не надо ничего говорить. С другими актёрами постоянно ищешь некое взаимопонимание, а играть приходится крепкую мужскую дружбу, например. Или любовь с девушкой. Сразу «полюбить» не получается. Нужен опыт. Есть, конечно, настолько опытные артисты, которые и за себя, и за тебя сыграют любовь… Так что с братом, конечно, легче. Мы никогда друг другу не диктуем, как и что делать. Хотя и ментальной связи на расстоянии у нас нет. Мы же не близнецы, как часто путают, мы погодки. У близнецов, наверное, такая связь есть. Ольга и Татьяна Арнтгольц много про это рассказывают.
– В фильме «Альпинист» вы сыграли спортсмена-экстремала, покоряющего в одиночку вершины Памира и Гималаев. Что должен уметь настоящий скалолаз?
– Поначалу я отказывался от этой роли. У меня был тяжёлый период в жизни, я жутко поправился. Какой из меня альпинист! Однако уговорили, и меня стал тренировать настоящий мастер своего дела. У меня на глазах без всякого снаряжения залез на пятиэтажку.
Что должен уметь альпинист? Быть собранным, уметь сконцентрироваться в доли секунды. У него должны быть крепкие руки, пальцы. Жилистость и цепкость. Выносливость и координация. Всё нарабатывается годами, упорными тренировками...
– Ну и отсутствие страха высоты, верно?
– Конечно. Я люблю высоту. Люблю летать. И живу сейчас на 30-м этаже в Крылатском. Дом стоит на холме, и оттуда открывается вид буквально на всю Москву.
– Андрей, у вас было какое-нибудь событие, которое круто изменило вашу жизнь?
– Да, в 16 лет я тонул в открытом море. Мы занимались в театральной студии в Переделкино, и летом нас вывозили на двухмесячные сборы в Евпаторию. Там и отдых, и занятия. Отличившихся в учёбе всегда чем-то премировали. В том году меня и ещё нескольких студийцев наградили прогулкой на лодке по акватории. Утром мы вышли в море – на старой, как выяснилось позже, полугнилой посудине. Ветер дул с берега, и мы отплыли метров на двести. А когда начали грести обратно, сломалось весло. Пытались идти на одном весле, но лодка большая... Нас потихоньку сносило в открытое море. Уже и берег исчез. Через полчаса начался шторм. Волны гигантские. Лодка затрещала. Плавать я умею, но добраться до берега было нереально. Все четыре часа бедствия я молился, прощался с жизнью и вновь молился.
Слава богу, нас спасли. Мы возвращались на катере очень долго. Приплыли – а у берега полный штиль. То есть из ада попали в рай. Встречавшие нас на берегу даже не подозревали, что творится сейчас в открытом море. И вот здесь моё мировоззрение круто переменилось… Я вдруг отчётливо понял, что я – пылинка. Иллюзия того, что ты рулишь ситуацией и что-то можешь, исчезла тут же. Может, я и попал в ту беду для того, чтобы уже в 16 лет осознать, что не всё, к сожалению или к счастью, зависит от нас. Кино можно снимать про то, каким человек был «до и после».