На сцене Государственного Кремлевского Дворца 23 мая 2016 года прозвучат прекрасные и завораживающие мелодии вальсов разных времен и народов.
В этот вечер на сцене выступит один из лучших коллективов страны — Государственный академический симфонический оркестр России им. Е.Ф. Светланова. За дирижерским пультом – Даниэль Райскин (Нидерланды), один из ярчайших музыкантов своего поколения.
Корреспонденту «Аргументов недели» удалось пообщаться с дирижером в предверии концерта.
Даниэль, расскажите немного о своем детстве. Вы из музыкальной семьи?
Детство... это уже кажется так далеко... Да, я родился в семье, где музыка с первых дней моей жизни играла первостепенную роль. Отец, Иосиф Райскин, по сей день, дай Бог ему здоровья, один из крупнейших музыковедов России, музыкальный критик, человек совершенно энциклопедических знаний в области музыки, литературы, истории, к тому же ещё и физик по первому образованию. Брат Борис ко времени моего рождения уже делал первые шаги на поприще музыканта, занимаясь виолончелью. Мама хоть и не музыкант, но совершенно «профессиональный» слушатель, любящий и знающий музыку. Так что не удивительно, что уже очень скоро в моих руках появилась скрипка, а на концерты и в театр меня начали водить ещё до школы.
Когда вы поняли, что музыка – это ваше призвание, ваша будущая профессия?
Вы знаете, это происходило постепенно, поэтапно. И, конечно, во многом зависело от встречи с несколькими удивительными музыкантами, педагогами, которые привили и любовь к музыке, и умение серьёзно работать. Тут я должен назвать и своего первого педагога по скрипке Самуила Владимировича Забежинского, и своего педагога по альту Даниила Григорьевича Мееровича, профессора Ким Кашкашьян, у которой мне посчастливилось учиться в аспирантуре во Фрайбургской музыкальной академии. Всем этим замечательным педагогам пришлось изрядно повозиться, чтобы наставить меня на «путь истинный»!
Вспомните свой первый дирижерский опыт. Это наверняка светлые, радостные воспоминания…
А вот эти воспоминания прежде всего связаны с именем Льва Яковлевича Савича, моего первого и, наверное, самого важного педагога по дирижированию. Это был совершенно удивительный человек, музыкант, дирижер. Один из любимых учеников Николая Семёновича Рабиновича и Игоря Маркевича, дирижер старой школы, немецкой дисциплины, невероятных знаний. Однажды на репетиции студенческого оркестра, где я играл в группе альтов, он заприметил какой-то «голодный» свет в моих глазах и вытащил меня на дирижерский пульт. Играли симфонию «Юпитер» Моцарта, менуэт. И сказал: «Давайте!»
Вроде я не растерялся, но, по-моему, пот с меня лил градом и руками я махал, как ветряная мельница! Но главное – вы представляете: я машу руками, а они играют! Меньше машу, вроде тише играют, больше – вроде громче... Ну и все: этого было достаточно, чтобы я навсегда оказался «заражен» этой бациллой. Это ощущение звука в руке, когда он становится осязаем совершенно ни с чем не сравним! А на следующий день я уже был в дирижерском классе!
Из вашей биографии становится понятно, что в музыке вам нравится очень и очень многое. А есть ли у вас дирижерские предпочтения относительно оперного репертуара?
В дирижирование я пришел из оркестра, из камерной музыки, из работы солиста. Опера пришла уже значительно позже, основная деятельность всё-таки опиралась на симфоническое дирижирование. Но я очень люблю работать с певцами и в последние годы регулярно соглашаюсь на приглашения оперных театров. Что же касается репертуара, то это, конечно же, Моцарт и русская оперная классика. Но и несколько постановок «Кармен» и замечательную работу над оперой «Нос» Шостаковича я вспоминаю с радостью и благодарностью.
Вы много гастролируете и регулярно выступаете в лучших залах мира. Есть ли среди них зал, который вы могли бы назвать любимым, в который хочется возвращаться снова и снова? Почему?
Таких залов довольно много, и каждый из них имеет какие-то свои замечательные качества и особенности. Я «вырос» в зале Петербургской филармонии. Это своего рода отправная точка и ни с чем не сравнимая акустика! Я часто выступаю в амстердамском Консертгебау, и это каждый раз настоящий праздник. Всегда с удовольствием дирижирую в Концертном зале Мариинского театра, Тонхалле в Цюрихе, в Зале имени Чайковского в Москве.
В какой стране, на ваш, взгляд, самые эмоциональные слушатели? Что можете сказать о россиянах?
Эмоции бывают очень разными и проявляются по своему. В Нидерландах, например, публика всегда встаёт, часто вне зависимости от качества исполнения... В Италии публика очень шумная, в Германии очень «профессиональная» и знает, чего хочет. Такую публику заставить встать не так просто, но уж если встали, то это действительно успех!
И, пожалуй, самая удивительная публика – в России! Она и требовательная, и благодарная, но главное – люди идут на концерт и в театр, как на праздник. Я не знаю ни одной другой страны, в которой совершенно незнакомые люди из публики дарили бы артистам цветы, просто в знак благодарности. Такие цветы намного дороже, чем стандартные букеты, которые выносят администраторы залов или оркестров по долгу службы.
Каковы, по-вашему, особенности национального оркестрового менталитета? С удовольствием ли вы выступаете с российскими оркестрами?
С российскими оркестрами я всегда выступаю с огромным удовольствием, ведь дирижировать «на родном языке» – это особенное чувство.
В последнее время мои приезды в Россию с концертами стали более регулярными, и я это очень приветствую. Что же касается национального оркестрового менталитета, то это скорее вопрос традиций и культуры. Кроме того, если, например, сравнить оркестры, которыми я руковожу, то в Германии у меня в оркестре из 80 человек не больше половины немцев, а остальные – как Ноев Ковчег: венгры, корейцы, поляки, японцы, украинцы, китайцы, россияне, исландцы, испанцы, латыши, американцы, болгары, англичане, румыны, бразильцы, южноафриканцы... всех ли назвал...
А в Польше – все поляки! Был один грузин, но ушел на пенсию. В таком мононациональном оркестре можно говорить о менталитете, а в Европе или Америке, пожалуй, только о традициях и культуре. В России культура оркестрового музыканта сильно изменилась за последние 25 лет. Это и неудивительно: совершенно новое поколение молодых музыкантов выросло в условиях, явно отличающихся от тех, в которых формировался, к примеру, я.
Что для вас значит выступать с Госоркестром России имени Е. Ф. Светланова?
Для меня ближайшее выступление с Госоркестром России имени Е.Ф. Светланова – это прежде всего новая возможность творческого общения с этим прекрасным, тонким и богатым традициями коллективом! С именем Е.Ф. Светланова и «его» оркестром для любого дирижера, воспитанного в русской дирижерской традиции, связаны одни из самых ярких страниц российской музыкальной истории. А возможность выступления с этим замечательным коллективом в год его 80-летия – это ещё и большая честь!
Можете рассказать о программе предстоящего концерта? Произведения каких композиторов вы исполняете с особенным трепетом?
Когда мне предложили продирижировать предстоящий концерт и составить программу, я почувствовал даже некоторую неловкость со стороны организатора: «серьезному» дирижеру предлагают продирижировать такую вот «садово-парковую» программу! А я как раз обрадовался: среди вальсового репертуара есть множество настоящих жемчужин музыки, и многие из них исполняются очень редко. Другие же всем известные шлягеры играются формально, заиграны, заболтаны – их настоящие тонкости уже не замечаются.
Я попытался составить программу таким образом, чтобы музыка всеми любимая и хорошо известная исполнялась бок о бок с произведениями, которые должны внести свежесть в программу, заставить слушателей проявить любопытство. А что же касается композиторов, музыку которых я исполняю особенно охотно, то с особенным трепетом я отношусь к каждому прикосновению к музыке Петра Ильича Чайковского. И, кстати, нельзя забывать, что сам король вальса Иоганн Штраус-младший 11 лет руководил летними концертами Павловского вокзала, находясь на службе у русского императорского двора! Именно там состоялось первое (!) публичное исполнение музыки Чайковского, его «Характерных танцев», под управлением самого Штрауса!
Мы с вами говорили в основном о музыке и профессии, которая в жизни дирижера занимает всегда очень большую и, думаю, наиболее важную часть. А каков дирижер Даниэль Райскин вне музыки и профессии? Не могли бы вы немного приоткрыть завесу над тем, что обычно мы вкладываем в понятие «личная жизнь»?
Для меня две вещи являются наиболее важными в жизни: музыка и семья! Эти два понятия неразрывно связаны друг с другом. К сожалению, работа дирижера вынуждает меня часто и подолгу отсутствовать дома. Тем важнее для всех нас настоящее взаимопонимание, любовь, домашний уют и время, которое мы можем проводить вместе.
Моему сыну уже почти 18, и он уже зрелый и очень яркий джазовый барабанщик, сейчас готовится к поступлению в Кёльнскую академию музыки. А дочка серьёзно занимается балетом, хотя в неполные 13 лет ещё трудно судить, как далеко на этом поприще она пойдёт. Не могу не отметить того, что без поддержки доходящей до самопожертвования моей супруги всё это, пожалуй, было бы невозможным.
А ещё я очень люблю готовить и часто, вернувшись с длительных гастролей, подолгу провожу на кухне! Ведь детальная работа шеф-дирижера и шеф-повара во многом родственна, а для меня это возможность переключиться на совершенно другой ритм и уровень эмоций.