Популярной актрисе Юлии АУГ интересно в творчестве многое. Кроме того, что она играет в кино и на сцене, актриса ставит спектакли, пишет пьесы, снимает музыкальные клипы для культовой группы «25/17». Зрители любят Юлию за роли в таких фильмах и сериалах, как «Враги», «Овсянки», «Небесные жёны луговых мари», «Интимные места», «Екатерина» и др. 29 января в театре «Школа современной пьесы» Юлия Ауг сыграет одну из главных ролей в спектакле «УИК ЭНД».
- Юлия, чем вам была интересна роль в «УИК ЭНДе»?
– Прежде всего сотрудничеством с великолепными партнёрами. Потому что в спектакле играют очень сильные актёры, думающие, глубокие личности. И для меня этот фактор стал определяющим. С некоторых счастливых пор стараюсь делать только то, что будет мне полезно. Например, работать с партнёрами, у которых я могу многому научиться. Драматургический материал – вполне узнаваемый. Тут ведь не важно, играю ли я жену олигарха, как в «УИК ЭНДе», или ещё чью-то жену. В любой семье есть такой момент, когда люди настолько привыкли друг к другу, что друг без друга не могут. Но в то же самое время и вместе они не могут. И это такой тотальный, замкнутый круг одиночества, который нужно или разрывать, или уже до конца оставаться в нём, принимая правила игры. В общем, очень правдивый материал, в котором актёру необходимо быть невероятно достоверным. И я вижу, что в зале наша игра имеет отклик, понимание, вызывает сочувствие к героям…
– В своё время вы были режиссёром «Школы современной пьесы». Вы теперь вернулись в этот театр как актриса?
– Я никуда не вернулась, я в свободном плавании всегда и везде. Кстати, я училась режиссуре у Иосифа Райхельгауза, художественного руководителя театра и постановщика спектакля «УИК ЭНД». И я ему невероятно благодарна. Мне с ним интересно работать в самых разных качествах.
– В сериале «Екатерина» вы сыграли императрицу Елизавету Петровну. Она была «сильным руководителем», как бы сейчас сказали, но с мужчинами, с личной жизнью ей не очень везло. Как вы считаете, женщина лучше управляет государством, чем мужчина?
– Однозначно лучше. Я в этом абсолютно уверена. Мужчины психологически значительно менее устойчивы. А женщина устойчива абсолютно. Она может быть и жестокой, и непреклонной. Она может через всё переступить, если дело касается власти, государственных интересов. А вот мужчины часто оказываются жертвами своих страстей. Страсти к женщине, например. А женщина может переступить через свою любовь, даже через своих детей. Как это сделала Екатерина Великая.
Вообще я с детства увлекалась историей. И для меня Елизавета Петровна как персонаж не была каким-то открытием. И перед съёмками я довольно много про неё прочитала. Но моё изначальное представление об этой женщине практически не изменилось. Она была человеком исключительно сильным и, как мне кажется, невероятно жаждущим любви. И в этом её самая главная трагедия, потому что больше всего она хотела выйти замуж, иметь семью, детей. Это была её мечта с детства. Но в итоге молодая, очень жизнерадостная Елизавета с огромным энтузиазмом приняла на себя ответственность за судьбы целой империи. Участвуя в государственном перевороте, она не была марионеткой в руках тех, кто совершал переворот. Она стала реально руководить Россией. Принимала решения абсолютно самостоятельно. В то же самое время, императрица была несчастной женщиной, хотя настоящая любовь под конец жизни у неё всё же случилась…
– В знаменитых «Овсянках» вы большую часть времени играли мёртвую жену главного героя. Некоторые актёры считают, что «играть труп» – скверная примета. Вы суеверны?
– У меня нет таких предубеждений. Я играла леди Макбет – среди актёров существует поверье, что играть эту роль опасно. «Макбет» вообще считается проклятым спектаклем, те, кто в нём участвовал, могут плохо закончить свою жизнь. Та же история, как известно, и с «Мастером и Маргаритой», где я тоже исполняла роль. Ещё говорят, что нельзя лежать в гробу или умирать в конце – так я во многих проектах умираю! В той же «Екатерине». В общем, я не суеверный человек, и роль в «Овсянках» далась мне сравнительно легко.
– В «Овсянках» главный герой сжигает свою жену и развеивает её прах по ветру. Как относитесь к такому финалу человеческой жизни? Не по православному как-то…
– А я не православный человек. Я вообще не верю в Бога, я человек материалистического склада. Причём у меня такой обратный путь – от Бога к материализму. Одно время я даже хотела уйти в монастырь… Что касается вашего вопроса, то месяц назад умер мой муж, и я его тоже предала кремации. Мы вместе прожили пятнадцать лет, он с трёх лет воспитывал мою дочь Полину, она его невероятно любила. И мы с мужем давно договорились: кто первый умрёт, тот того и будет кремировать. Сейчас у нас и с Полиной такая договорённость: если что, она меня предаст кремации. А ещё я попросила дочь не хоронить меня, а развеять прах на берегу Балтийского моря, откуда я родом. Это единственное место, где я по-настоящему ощущаю себя дома и могу хотя бы вспомнить, что когда-то была счастлива.