Путешествие в город невест, или "Ходячие мертвецы 1917+" (ФОТО)

В срединной самой что ни на есть России стояло когда-то богатое талантливыми, да работящими добрыми молодцами и красными девицами село. Они одевали весь мир в радостные ткани, пока не пришли зомби все отнимать и делить.

Приезжая в город Иваново, понимаешь, какой могла бы быть наша родная страна, но не сдюжила – он похож на декорации города-сада, в котором несколько десятилетий шли съемки сериала «Ходячие мертвецы» в реальном времени. Победить не удалось ни одной стороне – ни живым, ни мертвым, и в конце концов все смертельно устали. Люди и зомби бродят среди останков архитектурных шедевров, почти не замечая, как восхитительная красота умирает у них на глазах – но они настолько измотаны борьбой, что просто ничего не видят.

Село Иваново-Вознесенское стало городом на заре российского капитализма – так сложилась его история, что местные крестьяне, когда земледелие переместилось в Черноземье, не повалились на печь, а занялись своим древним приработком – производством ткани, и так преуспели в этом, что постепенно начали торговать своим товаром не только на ближней Нижегородской ярмарке, но и по всему миру. Ивановцы стали спецами по ткацкому делу еще до отмены крепостного права, а отказ от рабства сотворил чудо – село начало развиваться столь бурно, что стало городом в считанные годы.

Памятники на любой вкус - от палат XVII  века до конструктивизма

Ивановцы стали художниками, инженерами, купцами, построили фабрики, гимназии и реальные училища, выписывали хлопок из Индии и одевали всю Среднюю Азию в халаты, создавали ткани для французских модельеров и английских портных. В местном музее висят наряды крестьян конца XIX века, которым может позавидовать любой современный модник – то, что называлось милым словом «пестрядь» и шло на сарафан прелестной Аленушки, теперь стоит приличных денег в бутике (пестрядь – это мягкая льняная ткань, окрашенная натуральным красителем в изысканные красные, синие, золотистые тона).

Ивановские предприниматели не строили дворцов – они вкладывали деньги в дело и строили фабрики, но к началу ХХ века могли позволить выписывать архитекторов из столиц, причем не только российских, но и мировых – образцов прелестного стиля «модерн» в Иваново не счесть. Купцы, похоже, отлично знали, что такое патриотизм – помимо собственных домов довольно скромного, по меркам современного российского бизнесмена, откровенно убогого размера, они в обилии строили школы, музеи, театры, ибо понимали, что только просвещенный, грамотный рабочий может работать не за страх, а за совесть и любить свой город и свою страну. Но всех просветить не успели…

Это не заброшенные склады, а остатки купеческой заботы о сиротах - веранды для больных...

К сожалению, в головах некоторых наивных молодых людей из купеческих семей, образованных и с горящими глазами, забродила идеальная мечта о всеобщем счастье и справедливости. Но как это бывает со всякой идеальной мечтой, она легко упростилась до понятного всякому «Отнять и поделить». Молодым людям показалось банальным строить фабрики, и они ушли в подполье, взяли клички типа «Громобой» (что-то типа Бэтмена, не путать с Хэллбоем, «бой» означает не «пацан», а боец; а улица Громобоя до сих пор есть в Иваново), и начали отчаянную борьбу. Жертвуя всем ради романтики борьбы, в том числе семейной жизнью, встречаясь с красными девицами на манер Штирлица в харчевнях, распространяя с риском для жизни прокламации, Громобои своего добились – все отняли и поделили. Правда не учли, что при дележе развитие останавливается – некому стало заботиться о фабриках, развитии производства, инвестициях и прочих прозаических вещах.

Громобой

и его друзья

и подруга

Попытка сохранить хоть что-то...

Никто как-то не подумал, что на станках 1911 года производства далеко не уедешь – а, по рассказам местных жителей, они были очень надежными и план по валу на них удавалось давать еще долго, вплоть до перестройки. Но это уже было не предпринимательство, само название которого предполагает движение вперед, а социалистическое плановое хозяйство – много-много метров непонятно чего.

Памятник называется в народе "Вставай, скоро одиннадцать!" - напротив пивной ларек

Бывшие подпольщики, будучи образованными своими замшелыми капиталистическими папашами, пытались честно построить город-сад для рабочих, пока станки, построенные бородатыми папашами, еще были вполне конкурентоспособными и работали. Все церкви снесли, как опиум для народа, и на их месте построили настоящий город-сад – для Иваново работали лучшие архитекторы того времени – братья Веснины, Фомин и многие другие гениальные авангардисты.

Но Бог отомстил ивановцам за храмы XV-XVI веков – он превратил их в зомби. За городом-садом надо ухаживать – а зомби могут только производить мусор и пить мутные жидкости, перемежая все действия нецензурной лексикой. Девицы-красавицы забросили очаровательные платья в цветочек и нарядились в обтягивающий люрекс кричащих цветов, непомерных размеров каблуки и раскрасили лица, как индейцы сиу, а добрые молодцы в трусах и тапках круглые сутки носятся на раздолбанных девятках с орущим из окон блатным шансоном. Развал СССР лишил фабрики сырья, а ничего нового создать не удалось – город-сад зарос бурьяном и покрылся плесенью, зомби их не замечают.

Зомби зовут...

Новая красота зомби

Забытое прошлое

Шедевр братьев Весниных - домик зомби, прячущихся от света

Печальная судьба постигла и юношей с горящими очами – они пытались воплотить мечту о справедливости в жизнь – но она их и убила. Все они сгинули в лагерях в 30-е годы, в том числе и нарком просвещения Бубнов, чей отец был одним из столпов российской текстильной промышленности. Именно Бубнову, как утверждают местные историки, мы обязаны грамотностью, а вовсе не бонвивану и жуиру Луначарскому. Трагическая судьба сыновей добила и отцов – создатель чудесного музея и первой библиотеки города Д.Г. Бурылин был обвинен в краже собственной коллекции, которую собирал всю жизнь, у пролетариата, и умер от горя в каморке, выделенной ему пролетарской милостью в его собственном доме…

Но может быть, все еще не совсем пропало? Посещая ивановские музеи (а их стоит посетить, музеев в городе невиданное для провинции количество), сталкиваешься с поразительным знанием и любовью к предмету, энтузиазмом и доброжелательностью хранителей. Ивановцы унаследовали от предков-купчих страсть к цветам – обилие цветов на каждом шагу потрясает, цветы, самые простые, но радостные, украшают все балконы, закрывают банки с мутными жидкостями, растут вдоль разбитых улиц, закрывают грязные и чистые окна, и насыщают ароматами воздух…. Хочется верить, что они растут не на могиле, и возвещают возрождение…