Актриса Юлия АЛЕКСАНДРОВА стала известной после первых же ролей в кино. Жена героя-подводника лейтенанта Синельникова в «Автономке» и дочь продажного прокурора Марченко в нашумевшем сериале «Зона» запомнились не только зрителям, но и режиссёрам. Последовавшие приглашения в фильмы «Все умрут, а я останусь», «Генеральская внучка», «Гражданка начальница», «Школа» и другие – яркое тому подтверждение. На днях в российский прокат вышла комедия «Горько!», где Юлия играет главную роль.
- Юля, большинство современных российских комедий отличает «юмор ниже плинтуса». На какую публику рассчитана картина «Горько!»?
– Это комедия на узнаваемость. Там рассматриваются жизненные ситуации, в которых простые зрители должны узнать себя. Мы хотели, чтобы люди в разных эпизодах восклицали: «Ой, это ж про меня, вот так всё и было!» У нас действуют нормальные, обычные герои, живущие в России, а не в какой-то неведомой стране Гламурии. И у нас вектор был как раз на народную комедию. Мы ориентировались на «Афоню», «Бриллиантовую руку» и т.п.
– «Горько!» снята как некая подсмотренная история: камера подвижна, «гуляет» по пространству, будто находится в руках любителя…
– Да, это чтобы у зрителя создавалось впечатление, что он находится внутри кино. У нас даже оператор – игровой персонаж. Брат жениха Ромы «типа снимает» нашу свадьбу. На самом деле снимает, конечно, не брат, а наш замечательный оператор Дмитрий Грибанов.
– Такой же приём использовала Валерия Гай Германика в своём скандальном сериале «Школа», где вы играли одну из ролей. Кстати, какого вы мнения о стиле работы этого режиссёра?
– У Гай Германики этот приём используется в гипертрофированной форме, иногда от него даже подташнивает… С Валерией у нас отношения тяжело складывались. Она талантливая, но иногда мучает артиста, довольно грубо вынимая из него необходимые эмоции. Я же снималась у неё не только в «Школе», но и в фильме «Все умрут, а я останусь». Играла девушку из старших классов, которую боится вся школа. Мне было трудно и физически, и морально. Жёсткий метод общения с режиссёром, плюс моя героиня такая же жёсткая. А мне в жизни это не очень свойственно, мягко говоря… Особенно тяжело далась сцена драки. Я там избиваю после дискотеки героиню Полины Филоненко. В жизни я никогда с девочками не дралась. Но жила в таком районе, на Петровско-Разумовской, где подобное часто случалось на школьном дворе. И я видела эти жуткие картины девчачьих драк – с выдранными волосами, ударами в живот, коленкой в нос. Честно говоря, взяла это, подсмотренное, для нашей сцены в фильме. Но Лера всё кричала: «Мне этого мало, давай ещё что-нибудь! Грязью ей лицо измажь!!!» И когда мы за сутки эту драку наконец сняли, не Полина Филоненко, игравшая роль «потерпевшей», плакала, а я рыдала навзрыд…
– Сейчас практически по всем телеканалам крутят криминальные сериалы, в основном низкопробные. Как считаете, криминальные сериалы влияют на криминализацию сознания российских граждан?
– Наверное, как-то влияют, но если бы они не были востребованы, их бы, наверное, не снимали и не показывали…О съёмках «Зоны», где мне довелось работать, у меня остались самые тёплые воспоминания. Были отличная команда и прекрасный режиссёр Пётр Александрович Штейн, царствие ему небесное. Я сказала «тёплые воспоминания», но сейчас вспомнила, что на съёмках был адский холод. Снимали на заводе ЗИЛ, там в павильонах кинокомпании выстроили масштабные декорации, тюрьму в несколько этажей. Всё это плохо отапливалось, продувалось ветрами, идти до павильонов нужно было несколько километров пешком по пустующему заводу. Бррр!.. Что такое «зона», я прочувствовала очень хорошо!
– Юля, а вы сами смотрите сериалы по ТВ?
– У меня дома нет телевизора. Уже года четыре смотрим с ребёнком только мультики на DVD. Новости читаем в Интернете. Никому не нужен поток лишней негативной информации, который валом валит из телевизора. А так посмотрел часок-другой какой-нибудь мультик про Русалочку, насладился прекрасным – и мир стал светлее!
– В фильме «Папаши» вы играли с замечательными артистами – Романом Мадяновым, Александром Пашутиным, Сергеем Газаровым, Татьяной Догилевой. Как вы думаете, в вашем поколении могут вырасти актёры такого уровня? Или многие уже безвозвратно испорчены игрой в сериалах?
– Конечно, могут вырасти, что же вы на нас прямо рукой махнули?! Безусловно, сериалы – это зачастую конвейерная история, где порой страдает сюжет и плохо прописаны диалоги. Когда снимаешься в такой каждодневной «мясорубке», нарабатывается букет неких штампов, реакций, улыбок. И это может испортить даже очень неплохого актёра. Но это всё равно некая индивидуальная история. Если ты, даже снимаясь в средних сериалах, проводишь над собой определённую работу, учишься, стремишься к чему-то, всё у тебя получится. Если человек действительно талантливый, его ничего не испортит.