Говорят, у него непростой характер. Он не любит компромиссов. Особенно в профессии. Бунтарь и романтик. В общем, персона неоднозначная. Возможно, поэтому его нередко обвиняют в двойных стандартах. Но лидера «Морального кодекса» Сергея МАЗАЕВА подобные упрёки не волнуют. Ведь у него свой курс. Кто задаёт ему вектор движения, он признался «Аргументам неделi».
- Давайте начнём с творческого процесса…
– Группа «Моральный кодекс» сейчас работает над своим новым альбомом и находится в творческом поиске. Пока не всё нравится.
– Перфекционизм не всегда полезное качество…
– Наверное да. Но меня раздражают какие-то мелкие недоделки, и я не считаю, что это плохо. Для меня не существует понятия мелочей. Так что будем опять бороться за качество! Планируем, что пластинка поступит в продажу уже сентябре. У нас свой рекорд-лейбл. Поэтому выпускать альбом будем опять сами.
– С вами сложно работать?
– Профессионалам легко.
– Вы жёсткий лидер в коллективе?
– Не очень. Считаюсь с мнением друзей, коллег. Понимаю, что не во всём компетентен. Поэтому прислушиваюсь к профессионалам и делаю выводы.
– Кстати, а вы сейчас о каком именно коллективе говорите? Ходят слухи, что вы создали новую группу «Оркестр Сергея Мазаева» и из-за него распадается «Моральный кодекс»…
– «Моральный кодекс» – это жанровая история. Рок-н-ролл. А я музыкант широкого профиля. «Оркестр Сергея Мазаева» – достижение, выросшее из давнишней мечты. Я с детства играл в духовом оркестре. В музыкальной школе, в училище, в ансамблях, в симфонических оркестрах. В молодости создавали с друзьями рок-группы, пытались организовать джазовые коллективы. Но коллективное творчество хорошо, когда ты молод, горишь и перед тобой открыты все горизонты. В руках одна гитара и голый энтузиазм. «Моральный кодекс» прошёл большой путь, и назвать её рок-н-роллом сегодняшнего дня уже вряд ли возможно. Но группа существует. Мы растём в профессиональном направлении. Оркестр же исполняет любую музыку. Поём на английском, русском, итальянском языках. Уже трудимся над первой пластинкой. Наш оркестр состоит из девятнадцати лучших музыкантов Москвы. Мечтаю, чтобы там появилась хорошая струнная группа. Я всерьёз увлечён этим проектом. И мне плевать, будет ли это востребовано! Свою музыку я делаю для того, чтобы она мне нравилась. И всегда находятся люди, которым она нравится тоже. Для меня главное – хорошее качество. Что же касается рок-н-ролла, то от него я за эти годы немного устал. Впрочем, как и от художественной самодеятельности, которая просто прёт из новых рок-н-ролльщиков.
– Это вы сейчас так об Андрее Макаревиче говорите? Недавно вы достаточно критично высказались о нём и даже назвали немузыкантом. С чем это связано?
– Я был неправ. Наверное, был пьян. Безусловно, он один из самых ярких рок-музыкантов нашей страны и нашего времени. Один из основоположников, создателей русского рок-н-ролла. Когда я говорил об Андрее, то имел в виду музыканта в классическом смысле слова. Несмотря на то что он хороший гитарист, его невозможно посадить в оркестр с гитарой, чтобы он играл в нём по нотам. Но это ему и не требуется. Он рокер. А ещё талантливый автор, что, кстати, очень важно… Что же касается самодеятельности, то сегодня она стала неотъемлемой частью некоторых исполнителей. Идеи их произведений интересны зрителям, и даже есть шансы стать популярными, но качество исполнения жуткое. Считаю, если не справляешься петь вживую, пой тогда под фонограмму. Как-то Игорь Матвиенко сказал: «Я бы вообще запретил всем, кроме «Морального кодекса», играть живьём, потому что иногда бывает такое позорное пение, что лучше бы была использована стопроцентная фонограмма. Иначе это противно слушать». И я с ним согласен. Сцена – это алтарь, и на неё надо выходить максимально подготовленным.
– Мне кажется, ответственность публичного человека должна быть не только тогда, когда он поёт на сцене. Но и когда он совершает поступки, высказывает свою точку зрения… Вы так не считаете?
– Я много чего в своё время наговорил. Этого не изменить. Теперь и в этом стараюсь быть более ответственным.
– Говорят, у вас появились политические амбиции…
– Для политики я слишком эмоциональный человек. Могу рассуждать о ней лишь на кухне. Для политического деятеля мне не хватает рациональности.
– При этом на президентских выборах 2012 года вы были доверенным лицом Путина, с чего это вдруг?
– Это всё было до выборов. Являясь публичным человеком, я просто сказал, что президент скорее хороший, чем плохой, и наша задача, даже если мы не согласны с общей политикой, делать так, чтобы он меньше ошибался. Чтобы мы своими действиями закрыли какие-то дыры, которые он не может закрыть. И я считаю это патриотическим отношением к стране.
– Вы являетесь членом партии «Единая Россия»?
– Нет. Если бы я и вступил в какую-нибудь партию, то только в партию Валерии Новодворской. Она мужественный и достойный человек.
– Говорят, у вашего коллектива имеются очень влиятельные покровители…
– Я бы сказал, что среди поклонников много влиятельных друзей. Если я устраиваю большие пафосные концерты – они меня поддерживают. Также друзья помогли в организации моей студии. Я стараюсь не злоупотреблять их хорошим отношением.