Известность пришла к Кириллу ПЛЕТНЁВУ после роли разведчика в сериале «Диверсант», где его партнёром был Владислав Галкин. «Служивые люди» стали визитной карточкой молодого актёра на долгие годы, он сыграл военных в картинах «Взрыв на рассвете», «Десантура», «Девять жизней Нестора Махно», «Адмиралъ», «Август. Восьмого» и др. Впрочем, зрители любят и «гражданские» роли Кирилла в таких фильмах и сериалах, как «Любовь-морковь – 2», «Дети Арбата», «Каникулы строгого режима», «Поп».
- Кирилл, недавно закончились съёмки картины «Небо падших» по одноимённой повести Юрия Полякова, где вы сыграли главную роль. Ваш герой – владелец авиакомпании. Он из тех людей, кто считает, что обман и предательство – неотъемлемые условия того, чтобы бизнес шёл в гору?
– Павел Шарманов интересен мне не взглядами на ведение бизнеса, а своей страстной натурой. Представьте, жил человек, у него была прекрасная жена, ребёнок, деньги, ум, талант. И вот он повстречал на своём пути некую роковую женщину, которую в фильме играет красавица Катя Вилкова. И она сломала ему жизнь. Этим он мне и близок, потому что я, Кирилл Плетнёв, потеряв голову, поступил бы так же…
– Смелое признание!
– Кстати, мой друг, бывший актёр, работающий сейчас в Нью-Йорке таксистом, рассказывал, что подвозил женщину, вращающуюся в среде русских «олигархов первой волны». На его пытливый вопрос, что у них, олигархов, есть общего между собой, женщина ответила так: они – очень страстные натуры, и не боятся потерять всё. Таков и мой герой, Павел Шарманов…
– В жизни встречали людей со сходными убеждениями, с такими же страстными характерами?
– Ну, не до такой степени… Однако мой отец тоже был инженером, как и Павел Шарманов, окончивший авиационный институт. По профессии в 90-е он работать не мог: двое детей – я и брат, надо было нас как-то кормить. Поначалу отец развозил молоко, затем организовал свой бизнес. Естественно, у него начались какие-то стычки с бандитами, проблемы с партнёрами, налоговой. И я, подросток, видел, как это сильно деформирует личность отца, как деньги, власть меняют его привычки, отношение к семье, даже речь. Я не могу сказать, что мне это нравилось. В итоге они с мамой разошлись… Кстати, сам я бизнесом никогда не занимался, у меня совершенно другой склад характера.
– Вы отца-то простили, он всё-таки семью пытался прокормить?
– А я его и не осуждал. Мне кажется, за такие вещи вообще осуждать нельзя. Человек сам выбрал свою дорогу.
– Кирилл, почему в вашей кинобиографии так много ролей военных? С детства играли в солдатики или, может, в роду у вас были военные?
– Вы знаете, всё гораздо проще. Поскольку кино у нас стало бизнесом, продюсеры очень боятся рисковать. И если актёр один раз удачно сыграл в каком-то амплуа, «попал в роль», как говорится, то зачем брать кого-то другого? Кстати, сейчас я сказал своему агенту, что мы военную тему больше не рассматриваем, потому что это уже невозможно… А первую подобную роль я сыграл в «Диверсанте» – и пошло-поехало. На самом деле мне даже не довелось служить в армии. Не уверен, что и надо было служить в той ситуации бардака. Я ведь много бывал в воинских частях, и не только там, где мы снимали «Диверсант» или «Десантуру». И видел, что творится в реальности.
– Вы, кстати, играли и в историческом фильме «Адмиралъ» – мичмана Фролова. Чем отличаются нынешние военные от тех, кто служил «за веру, царя и Отечество»?
– У меня такое впечатление, что особенно ничем. Потому что, несмотря на весь бардак, есть, скажем, пример майора Солнечникова, который накрыл собой гранату на учениях и спас солдат. Это же произошло сейчас, не тогда. Это же наши современники. Как всю жизнь были герои и мерзавцы, так и нынче они есть.
– Вы были очень дружны с Владиславом Галкиным. Чему может научить его скоротечный уход из жизни, да и все другие преждевременные смерти?
– Чему учит смерть? Не знаю. У меня всё время возникает ощущение, что забирают не тех. Если говорить о физиологических причинах гибели Владислава Галкина, то у него был острый приступ панкреатита. Но моё глубокое убеждение, что люди умирают тогда, когда не хотят жить, когда пропадает воля к жизни. Влада в тот момент настолько задавили, унизили, заплевали со всех сторон! А ведь он был человеком, который всегда твёрдо стоял на ногах, чётко контролировал семью, отца, всем помогал, всех содержал. Я к нему приходил меньше чем за месяц до смерти, он снял квартиру как раз рядом со мной. Влад говорил, что у него именно пропал ко всему интерес. Но он был слишком самолюбивым, чтобы попросить помощи, слишком гордым…
Мне кажется, очень важно, чтобы не пропадал интерес. Если он останется хоть к чему-нибудь, ты будешь за это держаться. Я вот, например, ещё много хочу в жизни сделать. Снять фильм, и не один, написать несколько сценариев, проявить себя как креативный продюсер, да и сыграть ещё что-то. Хочу, чтобы с детьми всё было в порядке, чтобы они выросли нормальными людьми. Главное, чтобы хватило жизни на всё это!