У заслуженного деятеля искусств России Владимира АЛЕНИКОВА множество ипостасей: режиссёр, писатель, сценарист, продюсер, преподаватель. Но больше всего Владимир Михайлович любит снимать кино. Все его фильмы («Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные», «Биндюжник и король», «Феофания, рисующая смерть» и т.д.) рано или поздно получают призы различных кинофестивалей.
- Владимир Михайлович, как-то вы сказали: «Свойство моих фильмов – как правило, опережать время». Именно поэтому у многих из них такая трудная судьба?
– Очень важно, чтобы фильм попадал в своё время. Если это происходит, то он мгновенно становится событием. Если фильм отстал – о нём даже не вспомнят. Если опережает, то в конечном счёте время его догонит. Мои фильмы о приключениях Петрова и Васечкина в своё время были положены на полку с грифом «Хранить вечно. Никогда никому не показывать». И только спустя долгое время, когда мне чудом удалось дойти до Андропова, картины вышли и стали, как теперь говорят, культовыми. У фильма «Война Принцессы» тоже непростая судьба. Я начал работать над ним давно – ещё в 90-е, но только в этом году фильм наконец сможет дойти до зрителей. «Война Принцессы» – это щемящая история любви кавказского парнишки и русской девочки. Такая вечная история Ромео и Джульетты, которая происходит на фоне межнациональных распрей. Думаю, что на уровне подросткового возраста эту тему мало кто затрагивал.
– Почему в своё время инвестор закрыл по сути отснятый фильм и как вам удалось вернуть права?
– Омерзительная история. Даже не хочется об этом вспоминать. К счастью, фильм попался на глаза руководителям Международного благотворительного фонда Bright Future International, который занимается помощью детям по всему миру. Когда они увидели фильм в черновом варианте, то сразу поняли, что это их тематика, оценили серьёзный потенциал картины. Ведь «Война Принцессы» призывает взрослых задуматься о том, что происходит с детьми.
– А Петров и Васечкин были действительно так опасны для советских школьников?
– Петров и Васечкин – по сути, маленькие диссиденты, которые несли в себе флёр свободы. Раньше подобных героев в нашем детском кино не было. Это начальство очень чётко почувствовало, поэтому и запретили. Говорили полный бред: «не пионерская пластика», «не пионерская музыка», «это всё американизмы». А что это значит, никто объяснить не мог. Просто дух свободы, витавший в картинах, внушал начальству неосознанный страх.
– В этом году вашим фильмам про Петрова и Васечкина исполняется 30 лет, а их ровесникам уже по 40. Что стало с теми советскими мальчишками?
– Я думаю, с ними всё в порядке. Этому поколению крупно повезло, что 20 лет назад в жизни страны, и соответственно в его судьбе, произошла огромная перемена! Ведь 40-летние сейчас, по сути, делают нашу жизнь.
– Вы прожили в Штатах семь лет. Почему вернулись? Вы же могли бы там наслаждаться солнцем, океаном, снимать кино...
–Снимать кино в Америке не так-то просто. Я же делаю авторское кино, а не пустые коммерческие блокбастеры. Авторское кино не так уж популярно, и больших денег люди на нём не зарабатывают. К тому же я российский режиссёр, я другие книжки читал в детстве. Конечно, я бы мог преподавать в Лос-Анджелесе до самой старости, но мне откровенно стало скучно. Я вернулся в Россию потому, что мне хотелось снимать кино. И сделал любимый зрителями фильм «Улыбка Бога, или Чисто одесская история», получивший полтора десятка призов на различных кинофестивалях.
– Фильм «Пистолет (с 6 до 7.30 вечера)» выиграл главный приз на Всемирном кинофестивале в Монреале. Но в США он вышел на DVDи был лишь раз показан на ТВ.
– Потому что в США существует огромное количество организаций, которые защищают, как они считают, исконное право американцев на владение и ношение оружия. Несмотря на шумиху в прессе, на разнообразные призы целого ряда фестивалей, картина в американский прокат так и не вышла. Эти организации подняли сильный вой и в итоге добились своего: «Пистолет» так и не попал в большой американский прокат. Тогда как в Азии и Европе он шёл широко.
– Фильм «Пробуждение» об августовском путче 1991 года вы снимали в экстремальных условиях. Чем вам запомнился этот период?
–Очень горжусь этой картиной и считаю её чуть ли не самой значимой своей работой. Помню, я выглянул в окно и увидел, что по Ленинскому проспекту идут танки. Недолго думая выскочил из квартиры и трое суток провёл у Белого дома, непрерывно снимая. В первые сутки я был там единственным человеком с камерой, которую, кстати, привёз из Лос-Анджелеса, видеокамеры тогда были большой редкостью. А обычные телевизионные камеры были все заперты. Операторам запретили выезжать. Там были только CNN и я. Мне удалось снять фантастические вещи! Например, прощальный молебен. Люди знали, что ночью будет штурм и реально прощались с жизнью, готовясь умереть, чтобы защитить свои идеалы. Я тоже готовился умереть вместе со всеми и думал, если вдруг, не дай бог, убьют, в камере останется материал. В позапрошлом году фильм «Пробуждение» пригласили на Международный фестиваль документальных фильмов в Новосибирске. На просмотре был полный зал молодёжи. Люди выходили совершенно зарёванные! Ко мне подходили ребята со словами: «Боже мой! Мы ничего этого не знали!» Я вновь понял, что снял очень важную картину.