С точки зрения обывателей жизнь актрисы Ксении КНЯЗЕВОЙ «вся в шоколаде». В 15 лет стала «Мисс Красноярск – 97», затем финалисткой конкурса моделей Elite Model Look, объездила полмира, родила дочек от банкира и переехала жить на Рублёвку. Сама же Ксения относится к таким «достижениям» спокойно и завистников не боится. Так и не став типичной «рублёвской женой», Ксения по-прежнему грезит об интересных работах в кино. В творческом багаже актрисы такие фильмы, как: «От 180 и выше», «Любовь-морковь», «Монтекристо», «Слуга государев»...
- Ксения, из-за рождения близняшек вы на два года выпали из профессии...
– За это время я поняла, что никогда не смогу быть просто домохозяйкой. И если нужно будет всё начать с чистого листа в профессии, то я готова! К счастью, мой гражданский муж Павел и мои близкие всегда меня в этом поддерживали. Даже в самые стабильные времена в нашей семье мне говорили: «Иди и займись чем-нибудь!» Одна из моих последних работ – «Подари мне воскресенье». Моя героиня, весьма ветреная особа, на протяжении восьми серий пытается устроить своё счастье с помощью интриг. Но у неё ничего не получается. Также сейчас репетирую и готовлюсь к съёмкам исторического проекта Олега Ряскова с рабочим названием «Путешествие к Мадагаскару». Сыграю дочь адмирала Ушакова. У Олега я уже снималась в исторической картине «Слуга государев».
– Как вам удаётся различать дочек?
– Я же мама, для меня они разные! Алисе и Василисе так хорошо вместе, что на детской площадке им никто больше и не нужен. Если у каждого ребёнка свой микрокосмос, то у них он на двоих. Дочкам мы стараемся покупать всё одинаковое, они очень ревностно относятся к любым отличиям.
– Вас часто узнают на улице?
–Сейчас гораздо меньше. Раньше у меня были пухлые щёчки, теперь всё впало. Я не специально похудела, просто дети всё высосали. Стала такой, как на первом курсе. Мне тогда говорили: «Такая худенькая девушка не сможет играть героинь Островского!» При росте 176 см я весила 47 кг. А мне очень хотелось играть классических героинь. В студенческой столовой я съедала первое, второе, третье. Правда, сейчас в кино, как в модельном мире: все молодые актрисы худышки.
– Говорят, что, живя на Рублёвке, вы так и не стали типичной «рублёвской женой». В чём разница?
– В образе жизни, наверное. Например, заезжаем с мужем позавтракать в местное кафе. Там все в красивых платьях, с причёсками, на 15-сантиметровых каблуках, а мы в кедах и спортивных костюмах. Если нужно пойти на вечеринку, я, конечно, буду в образе. Но каждый день я не могу поддерживать гламур. Элементарно нет времени.
– После экономического кризиса жизнь потенциальных героев книг Оксаны Робски как-то изменилась?
– Поначалу все немножко решили поиграть в скромность. Вся Рублёвка стала одеваться в толстовки недорогой американской фирмы. Дамы стали ходить без бриллиантов... Мол, мы поменялись, живём как европейцы. Но их мироощущение не изменилось. Они по-прежнему жили в шикарных домах, у них были самые лучшие и дорогие безделушки. И когда Путин объявил, что кризис на исходе, все снова понеслись в том же направлении. Гламур никуда не уходил, просто они делали то, что модно. Я их часто просто путаю, этих светских дам с накаченными губами. Ведь выглядят они абсолютно одинаково. Видимо, у них один хирург, один стилист, один парикмахер и один психолог. На Рублёвке можно встретить и интересных людей. Они летают в необычные места, что-то изучают, занимаются спортом, йогой... у них всегда хочется что-то перенять, подглядеть. Но это такие мамонты Рублёвки.
– А как на Рублёвке сейчас относятся к оппозиционным настроениям?
– Разговаривать об этом модно. Но пока что-то не случится с их бизнесом, никто никуда не пойдёт. На Ксению Собчак ориентируются лишь её подруги, да и то не все.
– Вы принадлежите к актрисам, которые не боятся раздеваться в кадре. Интимные сцены легко даются?
– Когда была совсем молоденькой – нелегко. Стеснялась так, что всех выгоняли. Оставался только оператор, а остальные сидели за стеной… и смотрели в монитор. Сейчас, может быть, я бы с удовольствием сыграла интимные сцены, но мне почему-то их уже не предлагают.
– Вы говорите, что в силу своей начитанности способны рассуждать на любую тему. Задам вечный вопрос о смысле жизни, как вы его решаете для себя?
–С философской точки зрения всё, что мы делаем, – бессмысленно. То, что я вам даю интервью, то, что мы пьём чай, то, что меня потом ждёт стилист... Потому что от всего этого ничего не останется. И можно было бы жить с этими мыслями, но утром я вспоминаю, что у меня есть двое детей, муж, что меня ждёт любимая работа, и я понимаю: чтобы везде успевать и во всём этом крутиться, я должна мыслить по-другому. Мне гораздо удобнее жить со смыслом, он должен быть. Для себя смысл жизни я вижу только в любви. В любви к себе, к близким, к окружающим. Без любви ничего не получится. Поэтому я её в себе постоянно холю и лелею.