Светлана ХОДЧЕНКОВА – из тех актрис, которые становятся в кино открытием. Дебютировала в фильме «Благословите женщину». А теперь на её счету уже 35 ролей. Причём они очень разноплановые: острохарактерные, комедийные, лирические, драматические…
- Какие комплименты вам обычно делают поклонники? Ну, например, говорят такое: вы сошли с полотен Ренуара?
– Нет (смеётся). В основном говорят, что у меня «внешность типичной русской красавицы».
– Я видела ваш портрет в полстены в кабинете у Станислава Говорухина. На нём вы, обнажённая, выходите из моря.
– Это кадр из фильма «Благословите женщину». Когда я бываю на «Мосфильме», обязательно захожу к Станиславу Сергеевичу. Он замечательный человек и очень добрый. Правда, всё реже и реже видимся, к сожалению. Считаю его своим крёстным в профессии.
– Мэтр смотрит на портрет и ругается. Мол, зачем похудела? Ведь вам от природы дано быть «музой Рембрандта».
– Неужели до сих пор ругается? Я всегда была очень худенькой. С шестнадцати лет на подиум выходила, работала моделью. А когда поступила в Щукинское, вдруг сильно набрала вес, пошёл гормональный сбой. Может, это на нервной почве – когда сдавала экзамены. Я ужасно комплексовала, что располнела. А потом как-то незаметно всё лишнее с меня сошло.
– Как вы когда-то оказались в Куршевеле? Я в Интернете нашла такой факт вашей биографии.
– Это же очень давно было. В далёкой юности. В Куршевель отправили не только меня, а ещё несколько девочек-манекенщиц.
– А как сегодня выбирают на роль? Наверное, нужно по кастингам ходить?
– Безусловно, многое зависит от кастинг-директора. Ходить самой бессмысленно. У каждого из них есть свой список, актёры из которого в первую очередь окажутся в проекте. Важно, конечно, познакомиться с режиссёром. Чтобы разговор с ним состоялся. Я, к счастью, без работы не остаюсь.
– О какой роли мечтаете?
– Честно говоря, в профессию я пришла совершенно бессознательно и как актриса всё время иду на ощупь. Всё, что я делаю, пока для меня баловство. Весело, забавно, да ещё и доход приносит.
– Не чувствуете, что у вас, как у актрисы, расшатывается нервная система?
– Она такая и должна быть у актёра – подвижная, восприимчивая. Психика – это тоже один из актёрских инструментов.
– Но ведь женщине нужно думать, что её биологический ресурс не бесконечен.
– Что вы имеете в виду?
– Нужно здоровье, чтобы рожать детей.
– Конечно, я против абортов, но к появлению потомства ещё, честно говоря, не готова. И пока не планирую становиться мамой. Хотя многие считают: мол, уже, пора. Надо! А кому надо? Нужно к этому быть морально готовой.
– Вы верите в женскую дружбу?
– Подругам я верю не больше, чем себе. Мне легче дружить с мужчинами. А вообще людей близко к себе не подпускаю. Только на определённое расстояние.
– Какие подарки любите получать?
– Ненавижу сувениры. Всякие там магнитики на холодильник. Бессмысленные вещи. Мне нравятся ювелирные работы. Люблю серебро. И мягкие игрушки.
– Светлана, что в вашем понимании значит мужчина? И расскажите об отце.
– А я отца не знаю. То есть знакома, конечно, но не общаюсь. И хотя он пытался наладить контакт, я думаю, теперь уже поздно. Надо было думать раньше, пока я не выросла. Мужчина, конечно, должен присутствовать в воспитании ребёнка. А девочка должна видеть отношения между мужчиной и женщиной, мужем и женой. Чтобы перед глазами был пример для дальнейшей жизни.
– Ваша мама, наверное, сильный человек?
– Она очень жёсткая и целеустремлённая женщина. Умела за себя постоять.
– А что вам в детстве не разрешалось? За что наказывали?
– Буквально за всё. Мама была одновременно и за папу. Зарабатывала на нескольких работах. Главное для неё – чтобы я была все врёмя на глазах. Меня не отпускала гулять далеко, заходить за дом. За двойки ругала. Математика и точные науки мне давались сложно. Я всегда витала в облаках. До сих пор удивляюсь, как меня угораздило поступить в институт экономики и управления! Можно сказать, пальцем в небо ткнула. Наверное, потому что до института недалеко было ехать. Конечно, я его бросила. А на втором или третьем курсе театрального вдруг ввели экономику. Я сдавала её на четыре. Сдавала, как многие мои сокурсники: мы предлагали педагогу показать на тему экономики какой-нибудь актёрский этюд.
– Коллеги не завидуют вашему стремительному взлёту?
– Иногда чувствую недобрые взгляды, слышу разговоры за спиной. Особенно было тяжело на первом курсе училища. А потом каждый стал сниматься, где-то подрабатывать – и всё уравновесилось, отношения наладились. А после окончания мы как-то все растерялись. Знаю, что Света Колпакова работает во МХАТе. Очень талантливая девочка. Евгения Крекжде – в Вахтанговском театре (снялась в «Легионе» – Прим. ред.). Общаюсь с некоторыми мальчишками. Мальчишки, кстати, становятся востребованными позднее – после того как возмужают и заматереют.
– Как личность, как женщина, вы извлекаете практический опыт из жизни своих героинь?
– Съёмки – это режиссёр, коллеги-актёры, площадка, где ты живёшь конкретным образом. Скорее это актёрский опыт, чем житейский. Когда заканчивается проект, сворачивается и его энергетическое пространство, которое было воссоздано творческим коллективом. А вне этого пространства ты уже не будешь жить иллюзиями своих героинь.