Огоньки свечей, красиво накрытый стол, шушуканье домочадцев, шуршащих оберточной бумагой для подарков, бой курантов, даже само ожидание праздника всех нас делают немножко детьми, заставляют предаваться воспоминаниям о временах, когда елка казалась большойпребольшой, Дед Мороз — настоящим, а новый год — началом чудесной, новой жизни…
Своими новогодними ассоциациями и памятными эпизодами из детства поделились с нашим корреспондентом известные петербургские актеры всех поколений.
Михаил Семенович Светин, Народный артист России, актер Театра комедии им. Н. П. Акимова:
— Помню новогодние елки в детском саду. Помню, как мы елку наряжали. Помню, что был запах, меня совершенно одурявший: маленькие мандаринки, которые висели (или в фольге или просто так) на елке и пахли… Как же надо было эту мандаринку! Тогда зимы бывали даже в Киеве холодные. Морозы… А эти мандаринки так раздражали нюх… Это был такой кайф! Никакие игрушки не интересовали так, как эти мандаринки! Этот запах сводил меня с ума. Помню, помню, как наряжали елку: праздник начинался, когда мы уже игрушки разбирали. Вырезали что-то сами, красили… Помню, как выступали, костюмы помню. Зайцем, помню, меня наряжали: ушки-хвостики… Помню, как кавказцем был, лезгинку танцевал. Так выдавал, что все просто млели. Я о-очень танцевать любил! А гопак украинский как танцевал!.. Я вообще уже с трех лет в артисты готовился...
Светлана Алексеевна Карпинская, Народная артистка России, актриса Театра комедии им. Н. П. Акимова, самая известная «Девушка без адреса» советского кинематографа:
— Мое послевоенное детство было довольно бедным. Но мои родители были учителями, и вот на новый год (мне, кажется, было лет пять или шесть) меня повели на елку в Юсуповский дворец на Мойке. Я никогда не видела такой красоты, и мне там при входе дали прекрасную зеленую бумажную шапочку типа цилиндрика с перышком и на резиночке, чтобы не падала с головы. А потом, многие годы спустя, когда я в театре играла Марию в шекспировской «Двенадцатой ночи» сначала у Акимова, а потом у Аксенова (на протяжении 25 лет — рекорд вполне для книги Гиннесса!), на моей голове была именно такая шляпка: маленький зелененький цилиндрик с перышком и на резиночке, и я долго вспоминала, где же я ее раньше видела?.. Но тогда, малышкой, я пророчеств в этом не увидела, была просто потрясена и в полном упоении ходила по дворцу. Там были необыкновенная библиотека (позже, учась на филологическом факультете Ленинградского университета, я даже была в нее записана), чудесный маленький театр, прекрасная большая елка, дарили подарки с традиционными мандаринками и конфетами... И это ощущение красоты, Мойки, света, Петербурга, дворца, шляпки живо до сих пор. И еще помню, как сейчас, рядом с собой маленького мальчика, который пел известную песню, переделывая слова «Дарр-рагая мая сталица, гер-роический мой Ленинград...» Это вместо того, чтобы петь «Дорогая моя Москва». Видно, кто-то ему, конечно, это подсказал все…
Сергей Селин, Заслуженный артист России, актер театра и кино:
— На новый год бывал и зайчиком, и мишкой и даже самоваром… Ушки, штанишки, носик, варежки вместо лапок… Дома даже остались фотографии, где я стою в костюме зайца. Костюмы эти были всегда вручную сшиты мамой, и теперь, когда захожу в новогодние отделы магазинов, где всяких, всяких костюмов на выбор хоть завались (глаза разбегаются), я до сих пор смотрю на них с завистью… Подарки мне Дед Мороз всегда приносил те, какие хотелось, хотя (по сравнению с сегодняшними детьми) закидонов у нас не было, мы все хотели что-то реальное, выполнимое: книжку, мячик, клюшку… Мы не были материалистами — чудес хотелось нам больше, чем реальных вещей. Самое памятное: мне как-то сказали, что пока меня дома не было, заходила белка, принесла подарки, не дождалась меня и убежала — понесла подарки другим ребятам. Как я плакал! Рвался во двор, даже на улице продолжал ее искать… Еще (может, конечно, это погода наша питерская нынешняя навевает такую депрессию), помнится, что не было никакой радости от того, что меня обязательно заставляли учить стихотворение, обязательно забираться на стул и обязательно читать его вслух. А вот зимы были снежные, и это радовало: на санках катались, на лыжах, на коньках. Я зиму очень любил, именно потому, что с зимой и снегом были связаны конкретные развлечения. Теперь вот из всех этих развлечений у меня остался только хоккей, в который периодически играю, но для этого уже вовсе зима не нужна: играй — не хочу на крытых катках… Да и елку можно по-взрослому (когда тебе и шампанское наливают!) устраивать себе нынче хоть каждый месяц: в Питере есть такой специальный клуб, в котором Новый год вообще каждый день встречают…
Наталия Фиссон, Заслуженная артистка России, актриса театра «Комик-трест»:
«Дома была традиция — делать самим новогодние игрушки. Для этого чуть ли не год копили фольгу от конфет и шоколадок, потому что купить в магазине ее было почти нереально. В эту же фольгу заворачивали выпеченные из песочного теста в особой форме «орешки», чтобы повесить их на елку. Живую елку (ее «доставали» загодя, и это был подвиг каждого папы: кто-то вырубал за городом, кто-то покупал ночью по блату «за углом», кто-то разгружал машину с елками и мог выбрать получше) приносили с балкона и обязательно ставили в ведро с песком, которое оборачивали зеленой попонкой и маскировали ватой. Наряжали елку всегда заранее, под нее высаживались любимые игрушки, например, обезьянка Жаконя и кукла-негритенок. Ставили туда и домашнего ватно-бумажного Деда Мороза в голубой шубе. Ватой, как снегом, украшали и ветки елки... А утром под ней появлялись подарки. Самый памятный подарок — кукла в мой рост (на самом деле мне подарил ее мой дядя Казик, Казимир). Меня (а мне было года, наверное, четыре с половиной или пять) поразил факт, что кукла эта ходила! Я ее даже побаивалась, и наедине нас, детей, с ней не оставляли: мой старший брат был большой любитель все разбирать на составные части… Кстати, в Деда Мороза верила очень долго и, думаю, этой веры не потеряла до сих пор. И когда сегодня к нам приезжает в город Дед Мороз, а также его родственники из Финляндии или Норвегии, отношусь к этому очень серьезно, с уважением...
Поскольку папа у меня профессор, помню необыкновенные елки в Дубовой гостиной Дома ученых (дворце Великого князя Владимира Александровича) на Дворцовой набережной. Это были карнавалы: надо было приходить в костюме, а там выдавали чепцы, кокошники и бумажные шляпы. Кокошники моего воображения не поражали, а вот мушкетерскую шляпу (мама мне сделала костюм мушкетера) помню хорошо. Оххх!.. Какие были перья!!!
Ольга Медынич, актриса Молодежного театра на Фонтанке, звезда «Женской лиги» и телесериала «Светофор»:
— У нас дома на Новый год всегда было оочень много народа, 15–20 человек. Как правило, это все были родственники (в смысле клановости мы просто Капулетти), которые приезжали из разных-разных городов, естественно, оставались на несколько дней, и ночевала эта «мафия» порой на матрасах на полу. У нас украинские корни, хлебосольные, поэтому все приезжали с вареньями и соленьями. Еще до 31 декабря доставали большую коробку с новогодними игрушками, наряжали елку. Елка всегда была настоящая, высотой под самый потолок, и добывали ее всеми правдами и неправдами. Детям делали карнавальные костюмы, все были нарядно одеты, шумели, суетились с подарками, играла музыка, словом, было все «как в кино». Подарки, как и положено, в нужный момент оказывались под елкой и были снабжены стихами, которые писали бабушки, дети читали свои стихи, все пели песни… кто во что горазд… Теперь уже так не получается, хотя я никогда не работаю, в отличие от многих коллег в Новый год. Будучи студенткой, я четыре года подряд работала Снегурочкой, и ужасно не люблю вспоминать то время. Костюм такой был красивый, сшитый на заказ, но он мне вспоминается, как страшный сон! Буду опять работать, только если с голоду буду умирать… Новый год — праздник, который надо встречать дома, с родными людьми.