35-летний Павел ДЕРЕВЯНКО – актер востребованный и разносторонний. Великий анархист Махно в сериале «Девять жизней Нестора Махно», боксер Иван Жуков в комедии «Неваляшка», Смердяков в «Братьях Карамазовых», полковой комиссар Фомин в «Брестской крепости» – эти роли совершенно не похожи одна на другую. В театре Павел сыграл кота Бегемота в «Мастере и Маргарите», Башмачкина в «Шинели». А пару лет назад Павел, уроженец Таганрога, заново открыл для себя своего великого земляка Антона Чехова, сыграв Войницкого в спектакле «Дядя Ваня» режиссера Андрея Кончаловского.
- Павел, ваш «Дядя Ваня» пользуется бешеным успехом – аншлаг за аншлагом, люди приносят стулья, в зале – яблоку негде упасть!
– Это неудивительно – там же много прекрасных артистов играют. Там Саша Домогаров – ползала только на него ходит!.. Когда я читал «Дядю Ваню» в институте, мне он показался несколько скучным. Я его не чувствовал, не понимал. Считал, что, может, когда-нибудь, лет через пять, когда дорасту… Пока не получил предложение от Андрея Сергеевича Кончаловского, от которого не смог отказаться. Помню, поделился с ним своими сомнениями – смогу ли? Он ответил: «Либо ты пробуешь, боишься, но делаешь какие-то вещи и идешь вперед. Либо ничего не делаешь, сидишь на заднице и откатываешься назад. Решай!» Больше я не раздумывал ни минуты.
– Свою самую первую роль – в фильме «Ехали два шофера» режиссера Александра Котта – любите?
– Я с большой симпатией отношусь к этому кино, к этому периоду жизни. Помню, как пытался все трюки – а их в фильме было много – делать самостоятельно. Гонял на старенькой АМКе 1942 года выпуска по съемочной площадке. Водить машину толком не умел, сносил все подряд – самолет, столбы… Но, конечно, я был тогда еще совсем юный. Когда увидел себя недавно в этой роли на экране, подумал: сейчас бы сыграл по-другому. Лучше.
– Бывало, что какая-нибудь роль захватывала вас целиком? Так, что вы после съемок долго не могли выйти из образа?
– Да. Пожалуй, ярче всего это проявилось в «Девяти жизнях Нестора Махно». Мы снимали фильм в течение пяти месяцев, работали не в Москве. Вдалеке от шума я смог серьезно сосредоточиться на роли. И не заметил, как после окончания съемок вернулся в столицу с командирской походкой, придерживая левой рукой шашку, а правой нащупывая свой маузер, да еще глядя на окружающих исподлобья... Зашел к моему хорошему другу, мы с ним поболтали – и вдруг он говорит: «Посмотри на себя – вылитый Махно!» Я махнул рукой: мол, ты все это придумал. А вскоре уехал в Индию. И только на берегу Индийского океана почувствовал, что друг прав: жил тогда во мне Нестор Иванович! Я уже хожу, как он, смотрю на людей, как он…
– Наверняка в «Несторе Махно» не обошлось без экстремальных происшествий – столько там было прыжков, погонь, стрельбы!
– Нет на тех съемках все прошло в общем-то мирно. Если не считать, что меня три раза сбрасывала лошадь и один раз лягнула копытом в ногу. Еще легко отделался – только пару деньков похромал… А вот в «Неваляшке» Романа Качанова пришлось пожестче. Сначала мы (шел февраль) чуть не дали дуба от холода в открытом бассейне, а потом был реальный бокс. Основной бой у меня проходил с экс-чемпионом Украины: 93 килограмма против моих 60! Тяжело он дался, без травм не обошлось. Были также соперники по 130, 150 килограммов. Но я выстоял!
– Многие актеры не любят играть резко отрицательные роли – негодяев, маньяков, убийц. Как вы относитесь к подобным предложениям?
– Сыграть ужасного человека, откровенную мерзость? Если у любимого режиссера – почему бы и нет?! Главное, чтобы мой герой не был плоским и однозначным. Он должен меняться… Я не ставлю для себя запретов в принципе и не исключаю ничего. Без зубов сняться и без одного глаза? Так это вообще прелесть! Хотя, не буду лукавить, страхи присутствуют. Говоря о страхах, я имею в виду роли «химического» уровня. Приведу пример блестящего актера Хита Леджера, умершего года три назад. Я считаю, что в роли Джокера в «Темном рыцаре» он взошел просто на другие уровни существования: он уже жил этим персонажем и эта роль разрушала его изнутри. Мне вот этого не хочется… Сейчас Сергей Безруков, например, играет в сериале Владимира Высоцкого. И, по рассказам очевидцев, он очень глубоко вошел в этот образ. Я знаю точно, и он сам знает, как потом тяжело и долго возвращаться к своему нормальному «я»…
– Другого же выхода нет!
– Почему? Есть. Играть вполноги, как в основном у многих и происходит. Но Сергей – уникальный актер, личность, он по-другому не может.
– А вы можете играть вполноги?
– Скажу так. Мне стыдно, когда у меня не получается что-то. А об игре вполноги… Я ценю все, чего добился. Врать не буду, раньше мне хотелось сняться в каком-нибудь блокбастере и сразу высоко взлететь. Как ни крути, твое эго торопит. Но, слава богу, этого не произошло, потому что я видел, какие разительные, неприятные перемены происходят с моими коллегами после подобных успехов. У меня таких заскоков, головокружения от славы никогда не было. Все шло потихоньку. Кирпичик по кирпичику. Поэтому играть вполноги я не буду никогда!