Сценарист и режиссер Рустам ИБРАГИМБЕКОВ – единственный в стране четырежды лауреат Госпремии СССР, обладатель Оскара за сценарий фильма «Утомленные солнцем».
В его послужном списке огромное множество кинохитов на все времена. Но главной и любимой картиной для него остается «Белое солнце пустыни». Мало кто знает, что космонавты, отправляющиеся на орбиту, вместе с обязательными экзаменами сдают тест на знание сюжета фильма. А Рустам Ибрагимович навсегда стал огромным авторитетом для всех космонавтов.
- Рустам Ибрагимович, когда мы общались пару лет назад, вы были увлечены подготовкой к съемкам приквела «Белого солнца пустыни» (о том, что случилось до того, как Сухов наткнулся в пустыне на голову Саида). Сняли?
– Нет, поменялись обстоятельства, и мы решили начать работу с сиквела, то есть продолжения истории. В этом году я подал от своей компании «Ибрус» заявку на конкурс в Министерство культуры, посмотрим, что получится.
– Продолжение вы успели написать вместе с соавтором Валентином Ежовым?
– Да, мы вместе написали и приквел, и сиквел еще лет 10 назад. Затею собирались осуществить еще при Владимире Мотыле. Но не стало Ежова, мы с Мотылем разошлись во мнениях, я вообще-то был против и до сих пор не очень «за», поэтому это будет история сына Сухова.
– А Сухов к тому моменту умер?
– Нет, жив, слава богу. Надеюсь, его также сыграет Анатолий Кузнецов, правда, ему придется держаться в кадре бодрее, все же Сухов, вышедший после смерти Сталина из ГУЛАГа (его посадили в 37-м), значительно моложе календарного возраста Анатолия. Кахи Кавсадзе (Абдула) сильно болеет, но все-таки надеемся снять и его. К сожалению, придется похоронить Саида, так как невозможно никем заменить Спартака Мишулина. Мы хотим показать простую историю: Сухов возвращается домой, узнает, что его незабвенная Катерина Матвеевна умерла. Его встречает сын, который рассказывает, что приезжал какой-то тип из Средней Азии, сказал, что он от Саида… и герой Кузнецова вновь отправляется в пески, теперь уже в поисках похищенной дочки.
– А что же стало с гаремом?!
– Когда мы публиковали сценарий, я написал постскриптум: «Сухов действительно встретил спасенный гарем – дружной бригадой цементщиц работали они на строительстве канала в степи». На хрена, спрашивается, их было освобождать?! Опытный Ежов опасался, что из-за этой приписки сценарий запретят. Но обошлось.
– Объясните, почему космонавты перед отправкой на орбиту смотрят именно «Белое солнце пустыни»? Фильм ведь не про космос!
– Космонавты очень любили этот фильм, даже кассету с собой на борт брали, а однажды не взяли, не посмотрели – и в полете случилась авария. Так возник предрассудок. Гречко рассказал мне еще про один инцидент: однажды в космосе отключились все службы энергоснабжения, они лихорадочно пытались наладить. Как вдруг в темноте раздался голос: «Здорово, старики! – Давно тут сидим!» Космонавты подумали, что это – голос свыше. И даже на всякий случай придумали целый тест для космонавтов. В частности, есть там вопрос: какого размера бедро Катерины Матвеевны? Ответ – в пол-экрана. В фильме действительно есть такой крупный план.
– Как вы относитесь к тому, что стало модным снимать продолжения фильмов?
– Однажды директор «Мосфильма» Николай Трофимович Сизов приехал в Америку, и Френсис Форд Коппола показал ему своего «Крестного отца». Сизов сказал: «Если бы у меня был такой фильм, я бы обязательно снял продолжение». В результате Коппола снял и продолжение, и приквел. Мне кажется, что его затея удалась. Но такое получается редко.
– В ваших фильмах и пьесах есть что-то автобиографическое?
– Все, что я пишу, связано со мной не по фактам, но по моему мировосприятию. Это всегда персонаж, которому противостоит среда, он чаще побеждает, иногда проигрывает. В советское время было особенно важно, а сейчас еще более – не поддаться тоталитарной системе, действовать в соответствии с общепринятыми нормами и правилами. Сегодня среда растлевает человека – дает много возможностей, страшные соблазны, и все они – безнравственные. Удержаться от них требует определенной силы воли. Казалось бы, какое отношение ко мне имеет «Белое солнце пустыни»? Это история не революционера, а простого русского мужика, которого события революции кинули в пески Средней Азии, и его задача – сохранить человеческое начало. Ему не нужна война, не нужны эти женщины из гарема. Ему нужно идти к своей Катерине Матвеевне, но он ввязывается в эту историю, так как пытается жить в соответствии со своими представлениями, а среда навязывает людям жестокость. Сухов ни разу не произнес ничего революционного, в этом, наверное, и есть секрет долголетия картины.
– Кто из ныне живущих людей вам особенно интересен?
– В этом мире есть один человек, мнением которого я очень дорожу и слежу, чтобы он все-таки сохранил себя и не сдался, – это я сам.