Коренная москвичка Валерия ЛАНСКАЯ чему только не училась в детстве! И фигурному катанию, и художественной гимнастике, и бальным танцам, и вокалу. Стала популярной после роли воздушной гимнастки в телесериале «Принцесса цирка». В сериале «Жаркий лед» молодая актриса сыграла фигуристку, затем с удовольствием участвовала в проекте «Ледниковый период», где каталась в паре с Алексеем Ягудиным. В общем, учеба у Валерии Ланской не прекращается ни на секунду.
- Валерия, вы играете Клеопатру в рок-опере Александра Журбина «Цезарь и Клеопатра». Изучали биографию знаменитой царицы, искали какие-то детали, интересные факты, подробности?
– Да, перед этой ролью я прочитала кучу исторической литературы, посмотрела несколько фильмов о Клеопатре. И обнаружила множество противоречивых фактов. Был ли у нее действительно роман с Цезарем или нет? Что у них реально происходило с Марком Антонием? Одно могу сказать точно: когда из 16-летней капризной девчонки Цезарь вылепил настоящую царицу, научив ее обращаться с поданными, народ пал перед Клеопатрой на колени, затрепетал!.. Умели тогда в Египте уважать женщин, не то что сейчас…
– Клеопатра умела не только подчинять, но и обольщать мужчин. Нужно ли современной женщине учиться чему-то подобному? Вы бы не хотели пойти в школу гейш, где учат хорошим манерам, петь, танцевать?
– Нет, не вижу необходимости, если только нужно будет для роли, чтобы сыграть гейшу.
– В театре или в кино вам по роли приходилось обольщать мужчин?
– Много раз. Например, в спектакле «Ночь нежна» в Театре Луны я играю актрису Розмари. Ей только исполнилось 18 лет, она осталась на курорте одна, без родителей. Сразу напилась и стала соблазнять мужчину, который намного старше ее. Не очень приятная роль!
– А в жизни у вас были по-настоящему красивые романтические истории?
– Очень красивая история была, когда символом наших с мужчиной отношений стали ромашки. Любимый дарил мне эти цветы в совершенно разных ситуациях.
– Почему ромашки, а не, скажем, васильки или колокольчики?
– Одно из самых любимых мест в моей жизни – поле у дачи, которое сплошь засеяно ромашками. И летом будто оказываешься в зиме. Он знал про это место, знал, что я очень люблю ромашки. И так получилось, что они стали символом наших отношений.
– Цветок какой-то сезонный, и роман, наверное, получился сезонным?
– Нет, этому человеку удавалось и зимой находить ромашки. Я не знаю, где он их доставал, живые. Впрочем, это действительно не спасло наши отношения, роман закончился.
– И все равно – красивая история! А, кстати, есть у вас собственные, эксклюзивные секреты красоты?
– Не знаю, насколько они эксклюзивные, но всю свою жизнь после 6 часов не ем. Это работает всегда – никакие раздельные питания, диеты по группе крови не нужны, надо просто меньше жрать. Но если совсем не есть, при таких нагрузках, как у меня, можно просто загнуться…
– То-то и оно!
– Так мне казалось еще в «Щуке». Мы зажигали и творили там с утра до ночи и тратя столько калорий, что можно есть все. И мы налегали на белый хлеб с майонезом, потому что на другое денег с нашей стипендией не хватало. При этом мы все поправлялись так, что мама не горюй! Так что надо себя ограничивать. Правда, не всегда получается, я вот, например, очень люблю сладкое, не могу без него. Но если в течение дня позволяю себе съесть пирожное, то больше в этот день не ем вообще.
– А как насчет всяких СПА-процедур, шоколадных обертываний и тайского массажа?
– СПА-процедуры я не очень люблю, не могу там до конца расслабиться. А вот массаж – да, только не тайский. У меня большие проблемы с позвоночником – перелом и две грыжи. Упала с лошади на съемках несколько лет назад. Поэтому регулярно хожу к своему массажисту. Иначе я не выживаю при тех нагрузках, которые испытываю каждый день: съемки, спектакли с песнями, танцами и кульбитами. После каждого спектакля мой сломанный позвоночник постоянно дает о себе знать: и диски выскакивают, и смещение происходит. Если не вправлять все это на место, я не смогу ничего делать. Если я не буду регулярно закачивать мышечный корсет, можно ставить крест на моей работе.
– Вам приходится играть возрастные роли. Для девушки с нежной кожей возрастной грим – очень болезненно?
– Это, конечно, не очень приятная процедура. Скоро должна выйти одна историческая картина (название пока условное), где я играю роль с 18 лет до 45. И вот для 45, для крупных планов, мне делали пластику, морщины, стягивали кожу и все такое. Это очень болезненный процесс! Но гораздо неприятнее, когда ты смываешь этот грим и кожа остается очень раздраженной. В итоге могут даже появиться настоящие морщины. Мы с актрисой Алисой Гребенщиковой много общаемся, и вот для одной роли ей в течение долгого времени делали возрастной грим, и у нее после этого реально остались морщины. И ничего уже с этим не поделаешь. Актерская профессия – вещь вредная!