На минувшей неделе в Витебске народный артист России Юрий Антонов получил из рук президента Республики Беларусь орден Франциска Скорины: «за большой личный вклад в укрепление культурных связей». Однако главным событием для поклонников артиста стало не это официозное мероприятие. А то, что спустя двенадцать лет певец вновь принял участие в фестивале «Славянский базар». Какова причина его затворничества и в чем проблемы нашего шоу-бизнеса, певец рассказал «Аргументам неделi».
- Юрий Михайлович, вы нечасто балуете поклонников своими сольными концертами. Почему, например, не принимаете участия в популярном ежегодном телевизионном фестивале «Песня года»?
– Отказываюсь там выступать, потому что не хочу этого. Я дружен с Игорем Крутым, но в какой-то момент решил для себя: мне эта передача не интересна. Не люблю участвовать в массовке. Тем более в такой, где большая часть артистов не должна появляться на сцене.
– Из молодых вам сегодня кто-то интересен?
– Сергей Лазарев – талантливый исполнитель. Он замечательно спел мою песню на моем юбилее в Кремле и Юрмале. Леонид Агутин – хороший композитор. Игорь Саруханов – интересный мелодист. Александр Маршал – обладатель хорошего голоса. Пожалуй, все.
– Упомянутый вами Сергей Лазарев собирается вскоре поехать на «Евровидение». А вы сами не хотели бы принять участие в этом европейском смотре поп-достижений?
– Я этот песенный конкурс воспринимаю исключительно как юморной. Как самодеятельность. Конкурс для тех, у кого совсем нет вкуса. Положительных эмоций он не вызывает, хотя обставлено все дорого, технологично, эффектно.
– Почему, на ваш взгляд, наша российская эстрада нигде в мире не воспринимается всерьез и не пользуется спросом?
– Мировой музыкальный рынок поделен между американскими и британскими исполнителями. И никого со стороны туда не пускают. Разве что группа ABBA и Хулио Иглесиас смогли пробиться. Наш язык, образ мышления им непонятны. Поэтому у нас национальная эстрада, и с этим просто надо смириться.
– Вы являетесь вице-президентом Российского авторского общества. О вашей борьбе с пиратством на музыкальном рынке ходят легенды. Говорят, в Москве на «Горбушке» вы чуть ли не своими руками киоски громили…
– Это неправда. Я приходил на «Горбушку» всего два раза, причем в сопровождении сотрудников соответствующих служб, – чтобы проверить наличие пиратских дисков. Я всерьез намерен заняться этим вопросом. Надо наказывать производителей, а не продавцов.
– Сегодня у вас есть все: признание, деньги, поклонники. А часто ли в памяти возвращаетесь в ту пору, когда были еще никому не известным?
– Нередко. Вспоминаю свою первую поездку с концертом в Новосибирскую область. Морозы стояли ужасные! Кроме коллектива, с которым я приехал, добраться туда, судя по афишам, смогли Иосиф Кобзон и Рижский эстрадный оркестр с Раймондом Паулсом за роялем и Ларисой Мондрус в качестве солистки. На автобусе нас привезли на окраину города, а потом пересадили в деревянный домик с печью, который по снегам тащил трактор, до площадок, где надо было работать.
– Наверняка вы испытали шок, ведь ваше детство прошло пусть в послевоенном, но европейском городе Берлине…
– Отец служил в военной комендатуре, вот и вынуждены были ездить с ним всюду. Когда приехали в Берлин, то увидели город, от которого камня на камне не осталось. Но маме и папе удавалось и среди той разрухи выглядеть очень по-европейски – одеваться в неведомую на родине одежду. До сих пор, когда смотрю фотографии родителей, удивляюсь этому. В Берлине в 1948 году родилась моя сестра Жанна. А вскоре отца снова перевели, и мы оказались в Минске. Жилья там не было, поэтому поселили нас в Доме офицеров… Сегодня, когда бываю там, стараюсь зайти в это здание, что-то вспомнить из детства. Так что я много чего повидал.
– Продолжая тему детства, не могу не спросить: мало кто знает, что почти тридцать лет назад вы написали детский мюзикл «Приключения кузнечика Кузи». Не хотите сегодня повторить тот опыт, ведь для дошкольной аудитории у нас мало кто пишет…
– Поэт Михаил Пляцковский написал сказку «Дневник кузнечика Кузи» и предложил мне сочинить к ней музыку. В мультфильме, который получился в итоге, пели многие известные люди, даже Владимир Винокур. А песню «Под крышей дома твоего», прозвучавшую там впервые, решили выпустить отдельным 5-миллионным миньоном. Был успех. Но подобных творческих экспериментов пока в моих планах нет.
– Юрий Михайлович, а где ваши новые песни? В концертах вы исполняете проверенные временем хиты, но никаких премьер…
– Я пять лет уже ничего не сочиняю – полностью ушел в строительство нового гигантского помпезного дома. Даже отдыхать уже давно не получалось. Но новые песни есть и скоро будут записаны в моей новой студии, монтаж которой сейчас продолжается. Открою секрет. Я большой любитель аналоговой музыки. Все мое оборудование – пульты, усилитель, микрофоны, гитары, шнуры, которые подключаются к ним, – выпускались в 50–60‑х годах. Они были закуплены на аукционах в Америке. С одной стороны, – это антиквариат, а с другой – то, с чем работают значимые мировые студии. Когда есть возможность сравнивать оборудование, слышишь, какая огромная разница в звучании цифрового и аналогового инструмента. А вскоре я планирую переиздать старые альбомы. Все они были записаны в той цифровой технологии, которая появилась в Советском Союзе. Это было новинкой. А сейчас 57 песен я переписал вживую. Совсем другой звук.
– Ваши дети Жанна и Михаил пойдут по вашим стопам, как считаете?
– Ни в коем случае! Я не хочу, чтобы они были артистами, музыкантами, поскольку в мире есть немало других хороших профессий.