Киноманам он известен по роли в 20-м фильме о Джеймсе Бонде и по сериалам: «Ангел-хранитель», «КГБ в смокинге», «Холостяки». А театралам – как организатор собственного театра и режиссер. Если профессиональная судьба ГОРЕВОГО складывается вполне успешно, то в личной жизни куда больше проблем. Видимо, поэтому Михаил решил переключиться на работу. Горевой вовсю готовится к съемкам своего первого фильма.
- Михаил, вам чаще всего достаются роли мерзавцев и негодяев. За что вам такое?
– Такая уж моя актерская доля. У меня очень некрасивое лицо. (Смеется.) Как-то я снимался с Малкольмом Макдауэлом, который в кино переиграл всевозможных лютых злодеев, включая Калигулу и Чикатило. Я у него спросил: «Скажи, а эти роли на тебе никак не отражаются?» Этот вопрос его очень развеселил. «Я ж не из любопытства спрашиваю. Я в России тоже один из специалистов по мерзавцам», – пояснил я. Тогда Малкольм ответил: «Если тебя зарплата устраивает, то работай. Во-первых, эти роли вкуснее, мясистее. А во-вторых, роли мерзавцев обычно достаются добрым людям». С тех пор по этому поводу я совершенно не переживаю. Я люблю всех своих мерзавцев, они для меня родные люди.
– В режиссуру вы подались из-за спектакля «Люди и мыши». Можно было бы этим ограничиться, но вы пошли дальше – создали свой театр…
– В свое время я просто заболел повестью Стейнбека «О людях и мышах». Я 9 лет мечтал сыграть роль Джорджа! Сам перевел повесть, сам написал сценарий. Эта история настолько вошла в мои плоть и кровь, что я решил сделать этот спектакль сам. Вот тут-то меня и ужалила режиссура, и, как видно, навсегда. Профессия режиссера, как, впрочем, и актера, — это чистого рода наркомания, страсть, болезнь. Наш спектакль «Люди и мыши» уже 12 лет работает. Причем в том же самом составе – с Александром Балуевым и Дмитрием Харатьяном. Я даже несколько раз хотел его закрывать, но глупо убивать курицу, которая несет золотые яйца.
– Иметь театр собственного имени – это пафосно?
– Это произошло не потому, что я собирался распухать от собственного величия. Я не пафосный человек. Просто нужно было перерегистрировать название. Мой театр теперь называется «Фабрика театральных событий под руководством Михаила Горевого». Кайф я получаю от самого процесса.
– Вы опытный театральный режиссер. Почему кино не снимаете?
– Раньше Олег Фомин и Егор Кончаловский говорили мне: «Ты ставишь спектакли в театре! Снимать кино гораздо проще». А я отбрыкивался: «Нет, ни за что! Я в театре от 20 человек с ума схожу, а на съемочной площадке 120 человек!» А потом прочитал пьесу Олега Багаева. Она меня полностью захватила. Эта дорожная притча настолько кинематографична, что решил снимать кино. К съемкам мы собираемся приступить в начале осени.
– Какой род деятельности является для вас основным источником дохода?
– Съемки в кино. Театром зарабатывать пока не получается.
– Вы говорили, что самый большой гонорар в своей жизни получили за роль в Бондиане... Рекорд побить не удалось?
– Как считать. Если за съемочный день, то итальянцы платили больше, но дней в нем было меньше, чем в фильме о Бонде. Правда, 33% процента налогов мне пришлось отдать ее величеству Елизавете II… А что, российскому актеру нельзя помочь ее величеству?
– К деньгам поверхностно относитесь?
– Я не транжира, но и не скупердяй. Балую себя иногда дорогими поездками. О загородном доме не мечтаю. Я городской житель. У меня небольшая (33 квадратных метра), но очень хорошая квартира в центре Москвы.
– Елизавету вы только по телевизору видели?
– Ну что вы! Мы с ней кино вместе смотрели. Фильм о Бонде ко мне как фиговый листок приклеился.
– Вы утверждаете, что смысл жизни – это жить счастливо. У вас так получается?
– Каждое утро я стараюсь просыпаться с улыбкой. Радоваться жизни нужно именно сейчас, а не когда-нибудь потом. Новый день наступил – уже клево! Надо убедить себя в этом. Жизнь так коротка, проживать ее нужно в удовольствие. Сейчас я живу в согласии с самим собой. Моя семья – это я и мои взрослые дети. Даше 23 года, а Дмитрию – 20.
– Общаетесь с ними часто?
– Даша повзрослела, многое осознала, и картонная стена, которая нас разделяла, рухнула. Мы часто разговариваем по телефону, она приходит ко мне в гости, даже суп варит. А сын то со мной живет, то с мамой, хочет стать фотохудожником. Дмитрий продолжает сниматься в кино и делает портфолио своим друзьям-актерам. Даша учится на дизайнера.
– Как-то вы сказали, что от сумы, тюрьмы и женитьбы не зарекайся. Жениться вы собираетесь?
– Иногда возникает такая подлая мысль, но я ее гоню. Я уже был женат и разочаровался. Не знаю, что происходит с женщинами после загса, но формат отношений меняется в худшую сторону. Если на моем пути снова возникнет сильное чувство, то я буду очень внимательно к этому относиться. Набив тумаки, я теперь не так-то прост.
– Вы мужчина ревнивый?
– Ревность разрушает отношения и ничего позитивного не дает. Если кто-то захочет изменить кому-то, то никто не сможет этому помешать.