Семь человек погибли и не менее 23-х тяжело отравились в Городском консультативно-диагностическом центре № 1 (КДЦ) Петербурга, где проходили рентген органов ЖКТ с контрастом (с применением сульфата бария). Случаи зафиксированы в декабре и январе. Пятерым сотрудникам КДЦ №1 следствие предъявило обвинение. Одна из фигуранток дела — старшая медсестра центра 58-летняя Марина Ефремова — сразу после общения со следователями решила свести счеты с жизнью.
В конце января ушел из жизни 42-летний муж Александры Царевой, и она осталась одна с четырьмя детьми. Родственников, которые могли бы ей помогать, у нее нет.
Алексея Царева мучила изжога. Чтобы от нее избавиться, он обратился к гастроэнтерологу в КДЦ № 1, где ему предложили пойти на рентген с контрастом.
О произошедшем рассказала его жена:
- После рентгена муж вернулся домой едва живой. Я с порога его спросила: Леша, что ты пил? Что тебе дали? Он сказал, что выпил буквально пару глотков смеси с барием, куда ему добавили лимонную кислоту и соду, по объяснению медиков, «для расширения желудка».
У мужа сразу закружилась голова, потемнело в глазах. Он сообщил об этом медперсоналу. Ему ответили: «Это нормально, пейте дальше».
Муж допил. Провели процедуру. Он сходил ее оплатил, потом еще час ждал результата. Ему становилось все хуже и хуже. Муж жаловался врачам. Но те отправили его домой: «Полежите, все будет нормально».
Он не мог ни встать, ни сесть, кружилась голова, постоянно тошнило и рвало с кровью. Когда у Алексея парализовало лицо и руки, Александра, на протяжении нескольких часов звонившая по «03», все же убедила врачей принять вызов. В восемь вечера скорая увезла Алексея в Боткинскую больницу, где в ночь на 26 января он скончался.
После смерти Алексея никто никакой помощи семье Царевых не оказал. Даже не выразили соболезнования. Единственное, что город предложил овдовевшей многодетной матери — бесплатную консультацию у психолога.
- Я не знаю, как теперь жить. Мне одной четверых детей не прокормить на зарплату медсестры, - констатирует Александра.
С 25 по 27 января с одинаковыми признаками тяжелого отравления неизвестным веществом в больницу им. Боткина доставили шестерых. Кроме Алексея, в стационаре скончались две пожилые женщины. Число пострадавших, но выживших, к 28 января достигло 23 человек. Все они накануне делали рентген органов ЖКТ с контрастом с применением сульфата бария в КДЦ №1.
На смертельные отравления ГСУ СК РФ по Петербургу отреагировало быстро. 28 января было возбуждено уголовное дело по факту причинения смерти по неосторожности и оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей. В тот же день следователи изъяли в КДЦ всю документацию и оборудование. Ход расследования взяли на контроль прокуратура Петербурга и председатель СК РФ Александр Бастрыкин.
Первого обвиняемого – главного врача КДЦ № 1 Евгения Попова – задержали 28 января. По версии следствия, именно он утвердил заявку на покупку в ООО «НеваРеактив» препарата «Барий сернокислый 0.10 (H2O)%», который не включен в государственный реестр лекарственных средств, не может использоваться в медицинских целях и представляет опасность для жизни и здоровья человека.
Каким образом медицинское учреждение могло купить такой препарат и давать его пациентам на протяжении длительного времени, остается загадкой. При этом чиновники комздрава сразу предупредили, что сульфат бария, после приема которого скончались люди, использовался и в других больницах Петербурга. Росздравнадзор 28 января в срочном порядке запретил применение препарата. Тем временем следователи выяснили, что в декабре такие же медицинские процедуры обернулись смертью еще для трех человек.
Продолжились аресты сотрудников медучреждения, и 2 февраля следователи задержали старшую медсестру КДЦ №1 Марину Ефремову. О чем говорили с медсестрой в кабинетах ГСУ СК РФ по Петербургу, можно только предполагать, но около 13 часов 3 февраля на трассе Киссолово — Пески (Всеволожский район Ленобласти) Марина Ефремова попыталась свести счеты с жизнью. Водитель фуры заметил женщину, выскочившую на дорогу прямо перед его автомобилем, и успел затормозить. Марина получила серьезные травмы, но осталась жива. Сейчас она находится в реанимации в состоянии медикаментозной комы, на аппарате ИВЛ. Прогнозов врачи не делают. По словам ее мужа, Марина оставила предсмертную записку, в которой «она просто попрощалась и всё».
Остался еще один самый главный вопрос: почему врачи КДЦ №1 применяли смертельный барий?
- Барий — токсичное вещество. Если принять немедицинский водорастворимый барий, который вместе с водой всасывается в кровь и попадает в организм, то он вызовет острое отравление, очень серьезное, которое может повлечь ожог пищевода, тошноту, рвоту, диарею, нарушение ритма сердца, нарушение нервной и любой другой проводимости, нарушение чувствительных и двигательных функций вплоть до развития параличей, - рассказал доктор медицинских наук Алексей Лодягин.
Генеральный директор ООО «НеваРеактив», у которого была закуплена продукция, Аркадий Камчатов прокомментировал произошедшее:
«Насколько я помню, КДЦ № 1 покупает у нас барий с 2011 года, если не раньше. Но нашу продукцию нельзя использовать в медицинских целях. Мы не поставляем фармсубстанции. У нас в ассортименте только химические реактивы: барий с квалификацией «Ч» (чистый) и «ЧДА» (чистый для анализов). Этот барий сернокислый не для рентгеноскопии. Это химический реактив для производственных и аналитических целей. Его употреблять внутрь нельзя. Мы не понимаем, как так случилось, что его применяли в КДЦ №1. Не находим ответа».
Тем временем у родственников погибших и потерпевших накопилось много вопросов к чиновникам:
«У нас очень серьезные вопросы к комитету по здравоохранению и администрации Петербурга: как можно было при закупке перепутать промышленный барий с медицинским? Есть ли в городском здравоохранении какая-то система мониторинга? Система отчетности? Проводятся ли какие-то рандомные проверки закупок в клиниках? Как часто проверялся конкретно этот центр? Чиновники до сих пор никак не прокомментировали ЧП такого масштаба».
Первый заместитель председателя комитета по здравоохранению Петербурга пообещал прокомментировать ситуацию, но только в том случае, если родственники обратятся к нему с официальным запросом.