Телебрюзга. "Высоцкий. Спасибо… Не за что"

Отшумели торжества, отпелись Певцовы и Лепсы, стал я вспоминать, что же было к юбилею Владимир Семёныча показано. Насчитал несколько хороших документальных фильмов, где он говорит, поёт, играет на сцене, где о нём говорят те, что были рядом, особенно пронзительно-любовно - мать его сыновей, Людмила Абрамова в фильме Петра Шепотинника. И всюду он живой и безумно притягательный.

Показали парад песнопевцев - тут понятно, люди деньги зарабатывают, вспоминать всерьёз ни о ком из них не хочется.

И, наконец, знамя и гордость нового русского кино, образец художественного взгляда на судьбу Поэта «Владимир Высоцкий. Спасибо, что живой» Петра Буслова по сценарию Никиты Высоцкого умудрились показать дважды в течение суток. Ну, не могу я молчать об этом!

Штука в том, что фильм не лишён обаяния, много хорошо играющих хороших актёров, даже режиссёр Дмитрий Астрахан, и тот хорошо играет. Но ощущение ложности, нарочитости не покидало всё время. Дело даже не в резиновом Сергее Безрукове, его сложнейший портретный грим из силикона обсуждали много месяцев и пошутили об этом, кажется, уже все.

Дело не в вялом детективном сюжете о наркотиках и незаконной наживе, не в слабо обозначенной любовной линии. Дело в уровне разговора о Поэте.

Из всего многообразия тем, связанных с Высоцким, на первый план выступает скандальная тема его наркозависимости. Помните пушкинское: "Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок - не так, как вы - иначе". (Из письма Вяземскому 1825г.)

А может и не надо делать биографический фильм, если для авторов главное в Высоцком - это болезнь и наркотики. Как говорить о Художнике, с одной стороны, не имитируя творческий процесс, что любили делать в советских фильмах, а с другой - не уходя в скандал и помойку, как теперь? Замечательно ведь придумал Булгаков: пьеса о Пушкине без Пушкина. Ведь дико подумать: большая часть картины - это где достать, как доставить, что делать, если вовремя не уколоться. Мы смотрим этот фильм, потому что любим его песни, для того чтобы узнать и понять о нём что-то ещё, но любить резиновую куклу нельзя, а знание о болезни ничего не добавляет к облику барда и артиста.

Много откровенно фальшивых сцен. Республиканское начальство, придя на концерт Высоцкого и не получив объявленного выступления (Поэту плохо, у Поэта ломка), стоя аплодирует фонограмме песни, запущенной вместо концерта. Высоцкий в качестве зазывалы на восточном базаре. Объяснение с любимой девушкой. Она ему: «Ненавижу твои стихи». Он страдает. Вор-администратор, сжигающий улики против (на - ?) Высоцкого. Скажете - в жизни так и было. А мне не важно, как было в жизни: вы кино делаете, тут это выглядит враньём. Довольно неубедителен обычно чудесный Иван Ургант в образе замаскированного Абдулова, да ещё почему-то кудрявый, с явно наклеенными усами. 

Есть ещё одна тема в этом фильме. Кто занимает авторов почти так же, как Поэт, чьей судьбе отдано почти столько же экранного времени? Персонажу актёра Андрея Смолякова, кагебешнику с человеческим лицом. Боец невидимого фронта, преданный своему нелёгкому делу, борющийся с теми, кто «кое-где у нас порой честно жить не хочет», «слуга царю, отец солдатам». Но жестковат, излишне прямолинеен в своей борьбе и как всякий боец, не перечит командиру. После встречи и короткого нравоучения из уст Поэта меняется, нарушает служебный долг, уничтожает все улики по двум уголовным делам и отпускает на волю и вора, и наркокурьера. Да, при этом Пушкина цитирует: «На волю птичку выпускаю…» Оперетта! Но хорошо сыгранная хорошим артистом. А к чему бы нам эта тема? А к тому, что хороший (но строгий!) кагебешник - фигура актуальная и нужная. Думаю, президенту понравилось.

Ночью приснилось: резиновый Чайковский с аккуратной сединой в исполнении Безрукова весело гоняется по полям за кудрявым пастушком в исполнении Урганта. Оба напевают что-то из Первого концерта. За ними добрыми усталыми глазами следит чиновник Третьего отделения. А над ними порхают птички.