Каннский кинофестиваль – 2011 и похож, и не похож в этом году сам на себя и на другие кинофестивали класса люкс (Венеция, Берлин). Отобранные в конкурс фильмы не проплывают в нем, как облака на кинематографическом небе, а представляют собой определенную кинометеосводку. И это не столько диагноз состояния кино, сколько диагноз жизни общества людей, европейцев и не очень европейцев. Но главное – землян, потому что пора, видимо, подводить итоги, чем земляне отличаются от других сгустков белка.
Самый проблемный фильм в этом плане предложил американец Терренс Малик своим долгожданным «Древом жизни», в котором человеческая жизнь исследуется как часть мироздания. Семья с тремя мальчиками предлагается как типичная ячейка не только одноэтажной Америки, но и всего человечества. Мы подробно осведомлены о том, как рождались и достигали подросткового возраста дети Бреда Питта, как он их воспитывал, какую роль в воспитании играла их мать. Но Малику эта семья интересна не сама по себе, а как часть Вселенной, которую он пытается структурировать.
Сама попытка носит и героический, и комический характер. В результате монтажа кадров разных форм земной и космической жизни выясняется, что все они сводятся к двум ипостасям – кристаллической и волокнистой. Есть магма и лава, а есть кольца Сатурна, есть водопады и подсолнухи, а есть кометы и пески пустынь. Получается у Малика, что людишки относятся к волокнистой форме жизни, хотя вроде бы могли претендовать на большее.
Все-таки «Божественную комедию» сочинили, не говоря уже про Ветхий и Новый Завет. Пытаясь доказать, что природа равнодушна к людским страданиям, Малик словно открывает Америку. Но мы в Европе об этом давно знали. Впрочем, американцы привыкли рефлексировать по поводу универсальных вещей, словно они открывают их первый раз.
Например, герои переползают у Малика из царства живых в царство мертвых. Для этого понадобилось сооружать дверной косяк в пустыне. Герои проходят сквозь него и оказываются на «том свете». А там все умершие на фоне заката на берегу моря ждут своих любимых, вновь прибывших. Но этот хеппи-энд никак не вытекает из истории фильма, который оставляет, скорее, чувство раздражения. Решительно непонятно, почему из той картины мирозданья, которую тщательно нарисовал художник, вытекает именно такой финал для волокнистых существ. И чем они лучше кристаллических?
Хорошо, впрочем, что у Бреда Питта в этом фильме три мальчика. Хватит играть принцев и забияк, пора браться за дело. В качестве отца семейства Бред Питт очень даже неплох, а значит, старость ему не грозит.
Если Малик создал картину космическую, пытаясь объяснить устройство Вселенной и место в ней человечков, то другие режиссеры конкурсной программы держали себя в узде. Они предлагают картины камерные, иногда сказочные, иногда в стиле критического реализма. Из «брендовых» режиссеров сказками побаловали нас братья Дардены («Мальчик на велосипеде») и Аки Каурисмяки («Гавр»). В центре обоих картин – мальчик.
У Дарденов брошенный отцом белый подросток, у Каурисмяки – черный подросток, эмигрант из Африки. Судьба подростков явно не безразлична отборщикам Канн в этом году. У Дарденов мальчика плохие парни хотят втянуть в банду, и он даже совершает преступление. Но находится добрая фея (Сесиль де Франс), которая побеждает в борьбе за его социальную ориентацию. У Каурисмяки подросток-эмигрант оказывается в портовом городе Гавр, где контейнер, в котором он находился, обнаруживает полиция. Но поймать и депортировать его не удастся, потому что он попадает в руки крепких аборигенов, у которых транзистор еще 60‑х годов. При полном одобрении соседей они будут его прятать от полицаев. А когда главный полицай придет на катер, увозящий черного мальчишку в Лондон, то откроет люк, обнаружит его там и люк закроет. Затем сядет на него толстым задом, чтобы никто не лез с обыском, то есть поведет себя «по-каурисмякски».
Нашествие нелегальных эмигрантов из Северной Африки не изменило настроения фестивальной публики. Фильму Аки Каурисмяки достались самые продолжительные аплодисменты.
Братья Дардены и Аки Каурисмяки – пока лидеры в оценке публики и прессы. Однако даже фильмы второго плана создают то вещество кинематографической жизни, которое отражает не только реальность. Благодаря статусу Каннского МКФ это дает тревожный звоночек обществу – глядите, кто пришел! Или посмотрите внимательно, кто ваш сосед.
Фильм австрийца Маркуса Шлеинцера «Микаэль» рассказывает страшную историю извращенца, который прячет у себя дома в подвале мальчика, совершая с ним непотребства. Режиссер вопит с экрана: люди, опомнитесь, какие эмигранты, готовые на любую работу! Посмотрите, уроды – среди нас! Вот он – белый австриец, принадлежащий среднему классу, а в душе у него не только пусто, а давно произрастает склизкое чудовище! Посмотрите друг на друга, прежде чем орать о том, что вас притесняют в правах какие-то национальные диаспоры.
Однако не стоит думать, что в центре конкурсных фильмов только судьбы мальчиков. Австралийка Джулия Лей в «Спящей красавице» решила рассказать нам историю девушки, которая подрабатывает на учебу там и сям, пока ей не поступает предложение. За 250 долларов отдавать свое спящее тело на радость клиентам агентства, оказывающего услуги старичкам. Хозяйка агентства предупреждает старичков – без «пенитрейшен» (проникновения). Да какое там «пенитрейшен»! У старичков песок сыпется, а один просто помирает в постели красавицы, приняв сверхдозу снотворного. Красавица истошно кричит, хотя могла бы как-то поменять свой характер под давлением обстоятельств немножко раньше. Впрочем, для этого режиссерша должна была почитать Аристотеля, чтобы понимать, что такое драма. Но в Австралии Аристотеля, видимо, не читают, поэтому фильм получился беспомощным, даже странно, что он проник в конкурс.
А вне конкурса на открытии показали фильм Вуди Аллена «Париж ночью» – пожалуй, самый слабый из тех, что я видел у великого похотливого старичка. В фильме вообще нет конфликта, действие сведено к нулю. Но все диалоги происходят на фоне дневного, вечернего и ночного Парижа, а он настолько красив и намагничен историей, что, по мысли режиссера, современные глупые человечки чем меньше говорят о своем, тем лучше. И это ему удалось. В качестве глупых человечков взята американская семья, которая надоедает сразу. А Парижа хочется еще и еще! На это и был расчет.
Канны в разгаре, а кто победит, вы узнаете (и увидите!) в воскресенье, 22 мая, в моей программе «Тихий дом» о Каннском МКФ, которая выходит на Первом канале в 00.06. С учетом разницы во времени это живой эфир с включением дневника фестиваля, где я расскажу вам все интересное, что было и будет. Ведь впереди еще долгожданная «Меланхолия» Ларса фон Триера (конкурс) и наши режиссеры – Андрей Звягинцев («Елена») и Бакур Бакурадзе («Охотник»), отобранные во вторую по значимости программу «Особый взгляд».