Мы побывали в подмосковном поселке Аносино на летнем празднике фонда «Арифметика добра» – «Здравствуй, семья!».Торжественное событие прошло в день рождения основателя фонда Романа Авдеева, отца 23 детей, 19 из которых – приемные.
Занятие по душе на семейном празднике смог найти для себя каждый. Детям подготовили обширную развлекательную программу с аниматорами, мастер-классами и квестами. Родители же отправились на презентацию книги Романа Авдеева и Дианы Машковой «Караван счастливых историй». Эта книга – 18 невыдуманных историй о долгом и тернистом пути к единению и счастью, через который прошли дети и их приемные родители.
«Как-то в очередной раз я приехал (в детский дом – прим.ред.), пообщался с воспитателями, потом начал беседовать с двумя девочками-воспитанницами. Они поначалу были очень зажаты, совершенно не расположены к разговору – приехал тут какой-то начальник, очередной чужой дядя. Ну и я, чтобы как-то разрядить обстановку, предложил: «Девочки, давайте чаю попьем». Они меня повели в столовую. И мы сели за стол, на котором стоит чайник. А сахарницы нет, и я спрашиваю: «А где у вас тут сахар?» И они мне в ответ: «А что это такое?» Первая мысль, конечно, о том, что крадут и у детей даже сахара нет. Но все оказалось намного проще. Сахар есть, причем в достатке. Его просто кладут сразу в чайник и размешивают, чтобы никто не рассыпал по столу, не возил туда-сюда ложкой. То же с хлебом – он всегда нарезан. То же с обедом – он всегда вовремя на столе. То же со многими другими благами, которые для детей в детском доме являются словно бы из ниоткуда. Вот из таких мелочей у детей-сирот складывается ложное представление о том, как устроен мир. И именно это представление способно погубить их будущее. Выпускники детских домов выходят во взрослую жизнь и словно попадают на Землю с другой планеты. Они не представляют, что и откуда берется. Казалось бы, мелочи – сахар, хлеб, но в совокупности с другими подобными вещами они оказывают фатальное воздействие на формирование детей-сирот. А раньше я о таких вещах даже подумать не мог», – пишет Авдеев в предисловии.
Продолжила праздник церемония награждения приемных семей, которую фонд «Арифметика добра» проводит дважды в год. Специальным гостем стала известная саксофонистка Вероника Кожухарова, которая выросла в приемной семье. Она немного рассказала о своей жизни: «Маме всегда говорили, чтобы обратила внимание на мою физическую подготовку, ведь я могла бы стать хорошей спортсменкой. Но она лишь снова и снова отвечала: «Да, хорошо, только мой ребенок хочет заниматься совсем другим». А я действительно очень хотела заниматься музыкой. Мама повела всех детей в музыкальную школу (Ирина Кожухарова взяла из детского дома пятерых детей, имея на тот момент двоих собственных малышей – прим.ред.), нас прослушали. Со мной все вышло неоднозначно. Мне сказали тогда: «Вероника, прохлопай». На что я ответила: «Что? Я вам обезьянка какая-то?» Всех моих братьев и сестер взяли в музыкальную школу, а мне вынесли вердикт совершенной непригодности.
Это было сумасшедшее разочарование. Но долго расстраиваться не пришлось: буквально через неделю маме позвонили из той же музыкальной школы и сказали, что освободилось одно бесплатное место. В итоге меня взяли в музыкальную школу по классу фортепиано. Занятия были страшно скучные. Вскоре меня исключили за то, что я играла плоскими пальцами, а учительница постоянно просила держать в руке воображаемое яблочко. Когда в очередной раз мы начали с ней пререкаться, учительница решила ударить меня линейкой по рукам. А на тот момент я еще ходила на тхэквондо, о чем мама тогда сильно пожалела. Я категорически не приемлю насилие, поэтому мне ничего не оставалось, как схватить эту линейку и сломать.
Я не переставала мучить маму нытьём о неутолимом желании заниматься музыкой. Тогда у нас состоялся откровенный разговор, в ходе которого мама спросила: «Да почем ты так хочешь заниматься музыкой?». На что я ответила: «Мам, понимаешь, у каждого человека есть внешний и внутренний мир. Все, что бы я тебе сейчас ни рассказала, как мне больно или как мне весело, – всего лишь слова, а я хочу открывать людям мир, который не виден, но который можно почувствовать». Мама тогда очень серьезно задумалась и решила дать мне еще один шанс. Это опять было фортепиано. В итоге я не победила. Когда в четвертый раз у меня не получилось, мама очень обрадовалась, выдохнула и сказала: «Все, хватит, ура, вот теперь точно спорт. Я ничего не хочу слышать о музыке!».
После этого разговора прошло три месяца. Похоже, кто-то свыше услышал меня, потому что позвонили опять из той же музыкальной школы и сказали, что есть бесплатное место на духовые инструменты. В этот момент я вылетела из комнаты с криками: «Я, я, я!». Первое, что увидела – это испуганные глаза мамы, которая сказала твердое нет. Я выбежала на балкон и стала кричать и просить, чтобы меня взяли в музыкальную школу. Пришли соседи к маме и говорят: «Ваша дочь стоит на балконе и кричит, что вы не пускаете ее в музыкальную школу. Вы что, мы своих детей выгнать никуда не можем, а вы не пускаете». Мне было очень стыдно, я не хотела, чтобы мою маму отчитывали. В итоге мама привела всех нас в музыкальную школу, можете представить себе, как меня были «рады» там видеть. Когда начался выбор инструментов, то единственный, который по иронии судьбы мне категорически не понравился, был саксофон, зато заворожила флейта. Моя мама замечательный человек, и она всегда знала, как себя со мной вести. Она сказала, что я буду играть только на саксофоне и начала объяснять: «Понимаешь, на флейте играют девочки, которые учатся на 5, ходят с бантиками». В итоге она перечислила все, что я так не любила, вот все! «А саксофон придумали для тех, кто любит с мальчишками в футбол гонять, на велосипедах кататься, которые на тройки учатся», – продолжала мама.
Первый раз, когда я увидела саксофон, сразу подумала о том, как классно его будет разобрать. Спустя три месяца я влюбилась в этот инструмент. Почему? Не знаю. Возможно, из-за того, что я хотела найти себе друзей, помимо мамы. И вдруг я нашла соседку, которая ходила в ту же самую школу, что и я. Мы решили дружить. На третий день она рассказала мне, как относится к детям из детского дома, какие они ужасные. Мне было очень больно это слышать, хотелось просто закричать: «Вот перед тобой ребенок из детского дома, но я не такая, не такая, как ты рассказываешь». В какой-то момент у меня случился срыв, тогда мама сказала: «Ты коришь себя за то, что ты была в детском доме. Давай разберемся. Да, ты там была, но ты в этом виновата? Ты винишь себя за ошибку взрослых». Я все равно стеснялась посещать мероприятия для приемных детей. Мама это замечала, тогда у нас в очередной раз состоялся разговор. Она сказала: «У каждого человека есть выбор. Первый – это жить постоянно со своей болью. Но давай смотреть в будущее. Проходит пять лет, ты все еще лежишь на диване, проходит пятнадцать лет, а ты все так же не можешь никого простить, и вот тебе уже тридцать. Что ты сможешь показать людям? Есть второй путь – через слезы, через падения ты работаешь каждый день. Для счастья нужно много трудиться». Я очень много занималась, пошли конкурсы за конкурсами, одна победа за другой.
В 7 лет меня усыновили, в 14 я сделала важный шаг – одна уехала учиться в Москву. Мама бы не смогла перевезти всю семью в новый город. Однако, переступая через страхи и прочие преграды, мне удалось поступить в «Гнесинку».
Я не люблю слово «мечта». Для меня это какое-то неконструктивное слово. Я выбрала себе личный синоним – «цель». И вот для меня было целью с гордо поднятой головой стоять в лучших залах мира и играть с оркестром. Ради этого я готова простить все и всем. Однажды я сказала маме, что мне очень нужен саксофон, я действительно очень просила ее купить мне инструмент. На что она мне ответила: «Купить? Так просто? Взять и купить? Ты понимаешь, что можешь выиграть конкурс, где разыгрываются саксофоны. Только тогда я поверю, что ты действительно этого хочешь». Я готовилась полтора года и выиграла свой первый саксофон, который мне был так необходим. Знаете, все цели досягаемы. Даже если вы почувствуете или вам кто-то скажет: «Нет, это невозможно!». Поверьте, возможно даже больше. Я никогда не думала, что у меня будут сольные концерты в Лондоне, в Париже, что я подружусь с Патриком Сельмером, который является президентом самой лучшей фирмы саксофонов, который будет дарить мне их после очередных выступлений».
В завершении вечера группа «Длина дыхания» сыграла свои наполненные добротой песни, показала гостям уникальные сделанные ими музыкальные инструменты, поиграть на которых мог любой желающий. Неожиданно к музыкантам подошел маленький мальчик Богдан, который попросил дать ему микрофон. Слова ребенка тронули всех. Богдан сказал: «Ребят, я очень хочу, чтобы вы любили своих мам и пап, и они вас любить будут».
Праздник однозначно удался! Это был светлый семейный день. Лица детей после торжества украшала не только улыбка, но и аквагрим, а в руках они несли мороженое.