Как создать «Мир без слез»? Банк ВТБ делится опытом.

Поддержка здравоохранения – забота не только государства, но и социально ответственного бизнеса – так считает начальник отдела спонсорства и спецпроектов банка ВТБ Елена МЕЛИХОВА. Именно эту тему компания выбрала для своей программы корпоративной социальной ответственности (КСО) «Мир без слёз» и с 2003 года стала оказывать помощь российским детским больницам от Москвы до Дальнего Востока.

«Врачам – оборудование, детям – впечатления»

– Расскажите, с чего начинался проект ВТБ «Мир без слёз»?

– Мы запустили его в 2003 году. Тогда из многих больниц к нам поступали просьбы из серии «помогите оплатить электричество»  – медучреждениям просто нечем было платить за коммунальные услуги, и им отключали электроэнергию. Звучит дико, но так и происходило.

Началось всё с пары московских больниц. Филатовская больница, например, попросила ЛОР-оборудование, потому что из-за его отсутствия детям приходилось проверять носовые пазухи при помощи табачного дыма. Сначала нам казалось, что это всего лишь разовая помощь, но обращений становилось всё больше. Мы посмотрели, как работают в этом направлении другие компании, в том числе за рубежом, и решили создать отдельную программу, систематизировать свою помощь.

– Как ваша программа работает?

– Мы, наверное, одна из немногих компаний, которая взаимодействует с больницами напрямую, а не через благотворительные фонды. На протяжении всех этих лет мы получаем от больниц запросы на медицинское оборудование и финансируем его покупку.

У нас есть жёсткое правило: мы не касаемся той самой щекотливой темы, на которой любят воровать деньги, – не делаем ремонты. Других критериев нет, запросы принимаем совершенно разные – от оборудования для онкологических отделений до сенсорных комнат для психоневрологии. Где-то, например, хирургия оснащена, но нет диагностического оборудования в лабораториях...

– Много запросов к вам поступает?

– Довольно много, примерно в 100 больницах мы уже побывали, в некоторых по нескольку раз. Поначалу мы проводили по пять-шесть акций в год, затем увеличили масштабы до пятнадцати. Сейчас минимальный годовой план – двадцать акций в регионах и четыре в Москве. Бюджет – около 40 млн рублей, но в 2016 году, например, на программу выделили 43 млн рублей.

– Наверняка вы делаете что-то и помимо закупки оборудования…

– Каждая акция проекта «Мир без слёз» сопровождается детскими праздниками, в которых участвуют артисты «Спокойной ночи, малыши» – настоящие Хрюша и Степашка, и мы дарим детям подарки. Это обязательная часть программы: мы считаем, что надо принести праздник не только врачам, купив нужное оборудование, но и детям, подарив им впечатления.

Понятно, что сейчас в некоторых московских больницах есть волонтёры, игровые площадки, но в регионах, если ты попал в больницу, то зачастую ты лежишь там и смотришь в потолок, а вокруг ничего не происходит. Поэтому для детей наши праздники становятся огромным событием, мы верим, что это и выздоровлению их помогает.

«Бизнес должен помогать не только через благотворительные фонды»

– Какие-нибудь необычные акции вспомните?

– Я вспоминаю нашу внеплановую акцию в одном из регионов. Нам позвонили и попросили помочь: в больнице был только один наркозно-дыхательный аппарат, он сломался, и операции стало проводить невозможно. При этом нас попросили перевести деньги не напрямую больнице, как мы обычно делаем, а в благотворительный фонд. Объяснили это тем, что если средства отправить напрямую, их снова потратят на покупку мебели. Оказалось, что у местного главы крайздрава жена торгует мебелью для больниц! Это реальная история.

А бывает наоборот – недалеко от Москвы открыли больницу, по программе Минздрава им поставили всё оборудование, но мебели там не было вообще. Мы обычно не покупаем мебель, но в данном случае сделали исключение, когда посмотрели, на чём дети лежат...

Другая запомнившаяся акция проходила в одной подмосковной больнице. Требовался аппарат искусственной вентиляции лёгких – у них в родильном отделении находился всего один. К нам они обратились после того, как у них женщина должна была рожать двойню, и обоих детей сразу после рождения необходимо было подключать к аппарату. Поскольку двух аппаратов не нашлось, её пришлось прямо в родах везти в другой роддом за 100 километров, слава богу, всё обошлось.

– На ваш взгляд, крупная компания может отстраняться от темы КСО?

– Нет, не может. Я считаю, что бизнес должен быть социально ответственным и должен помогать. И не только через фонды, но и напрямую, как мы. Фонд показывает конкретного ребёнка, которому нужна помощь, и компании чаще на это жертвуют. Потом ещё можно на сайте вывесить фотографии десяти детей со словами «мы их спасли».

Но представьте себе условную ситуацию: ребёнок попадает в ДТП и ему срочно нужен аппарат искусственной вентиляции лёгких. Для спасения его жизни есть несколько минут, нужна скорая, оснащённая таким аппаратом. Ведь ни один фонд за несколько минут не соберёт на это деньги. Мы должны иметь больницы и скорые помощи, оборудованные всем необходимым. 

Жертвовать на оборудование и инфраструктуру собственных больниц необходимо. Без участия крупного бизнеса сейчас это сложно, поэтому я всегда призываю бизнесменов обращать внимание на данное направление. За счёт частной благотворительности нельзя купить оборудование – это слишком дорого, но за счёт корпоративной – вполне.

– Многие спросят: «А разве здравоохранение – не забота государства?»

– Частный бизнес должен оказывать помощь больницам. Так происходит во многих странах мира. В США есть целые госпитали (такие, как крупнейшая онкологическая клиника в мире Сент-Джуд), которые практически полностью содержатся на деньги благотворителей – это нормально даже для крупных, развитых стран, где большие отчисления идут на медицину. Фонд Билла и Линды Гейтс много жертвует больницам. В Европе такая практика тоже есть. Медицина – это сфера, которая очень быстро развивается, но неизменно имеет массу потребностей, а государственного бюджета на всё не хватает. И так не только в России.

– А государство как-то должно мотивировать крупные компании реализовывать программы КСО?

– Да. То, о чём говорится многие годы, – это налоговые льготы. Если взять в пример США, там очень большие льготы на благотворительность. У нас их нет, она осуществляется из чистой прибыли компании. То есть я сначала плачу все налоги и только с оставшейся суммы имею право оказывать благотворительную помощь.

Аргумент, который мы всегда слышим: если ввести налоговые льготы на благотворительность, то появятся те, кто захочет на этой почве обманывать государство. Наверное, это правда, они появятся. Но, мне кажется, что поощрять тех, кто занимается благотворительностью в созидательных целях, – правильно. А если же люди, прикрывшись ей, пытаются уходить от налогов – это уже работа для соответствующих органов.

Чингиз БУРНАШЕВ