Ситуацию в войне на Донбассе можно охарактеризовать как критическое неустойчивое равновесие. Несмотря на жуткий разгром, учинённый в «Южном котле», дела у армий Новороссии пока идут сложно. При этом о грядущем военном поражении ополчения или Киева говорить не приходится. Хотя у казалось бы наступающей украинской армии шансы проиграть куда выше.
Конец операции «Южный котёл»
На минувшей неделе «Южный котёл» прекратил своё существование. Изначально попавшая в ловушку группировка украинской армии насчитывала до 6500 человек. Её ударной силой были до 80–100 танков и более 200 БМП, БТР и БМД. Они были сосредоточены в 1 танковом и 3 механизированных батальонах, 2 аэромобильных и 1 батальоне спецназначения. Эти части входили в состав 72-й, 51-й и 24-й механизированных бригад, 79-й аэромобильной бригады и 3-го полка спецназа.
Также в окружение попали различные приданные танковые, разведывательные и иные подразделения, части нацгвардии, пограничники и подразделения добровольцев-фашистов. Последних, кстати, в потери никто никогда не включал. Всё это войско поддерживала артгруппировка из 2 реактивных и 4–5 артиллерийских дивизионов и миномётные подразделения – суммарно до 36 РСЗО «Град» и сотни САУ, орудий и миномётов калибра 120–152 мм.
Часть сил «Южного котла» из состава 72-й бригады была разгромлена ещё в середине июля. Некоторым подразделениям удалось отойти к своим, кому-то повезло выйти и из неплотного тогда окружения – где-то порядка 700–1000 человек. Кого-то из раненых также успели вывезти к своим – примерно 500 человек. А остальные удобрили землю Донбасса. Затем был разгромлен, оставил ополченцам технику и вышел на территорию России мехбатальон 72-й мехбригады – чуть менее 500 человек вместе с пограничниками.
Другая часть сражалась в окружении примерно до 8 августа, а затем пошла на прорыв. Следует отметить, что технику в группе прорыва частично сохранили лишь «западенцы» из львовской 24-й мехбригады. Остальные либо утратили её в боях, либо уничтожили, когда лишились горючего.
Всего из «котла» вышло не более 1000 человек. Но и эта цифра подвергается сомнению. Боеспособность из них частично сохранили лишь силы мехбатальона 24-й бригады и остатки батальона спецназа. Поэтому их сразу бросили обратно в бой. Остальных отвели на переформирование, кого-то будут пытаться судить за «предательство», кого-то – распихать по психушкам. В общем, достойный пример для остальных украинских военных.
Разгром и трофеи
Даже источники внутри украинской армии сквозь зубы признают, что из 6,5 тыс. личного состава 3,5 тыс. «пропали без вести». Это очень удобная формулировка – можно не включать солдат в потери и не платить родственникам. Реально же численность спасшихся оценивается в 2,5 тыс. человек максимум. Остальные убиты или пленены. В 72-й мехбригаде выжили 467 человек, в 24-й – 473, из частей 51-й бригады, что попали в «котёл», вышло 136. А 79‑я аэромобильная бригада практически исчезла – от неё уцелели 369 человек, причём это в основном тыловики и обеспеченцы.
На 72-й и 79-й бригадах можно поставить крест – от них в пунктах постоянной дислокации мало что осталось. Нет офицерских кадров, техники тоже нет. С остальными также всё очень сложно – потребуется масса времени, чтобы пополнить их хоть каким-то «мясом». Надо отметить тяжёлые потери и других бригад, воевавших в районе «горлышка» «котла» и наносивших деблокирующие удары – 30-й мехбригады, 25-й и 95-й аэромобильной и других. По сути, относительно непобитыми остаются лишь 28-я и 92‑я мехбригады, а 93-я мехбригада и 1-я танковая также получали своё, хотя и боеспособны.
В общем, разгром вышел ужасающий. Если учесть масштабы этой войны, то и для Великой Отечественной такая операция выглядит достойно – группировки немцев с количеством техники на уровне танковой дивизии тех лет уничтожались не каждый день даже в 1944 году.
Армиям ДНР и ЛНР достались богатейшие трофеи – не менее 18 РСЗО «Град», приличное число САУ, в том числе 152 мм «Акация», десятки буксируемых орудий «Мста-Б», Д‑20, Д-30, миномёты «Василёк», «Поднос» и «Сани». Танков взяли более 30, десятки БМП, БТР – всего называются цифры от 67 до сотни. Также трофеями стало множество грузовиков. Имеется и боекомплект. Однако часть техники необходимо было разыскать, привести в рабочее состояние и вывезти. Что-то требует ремонта. В общем, не всё сразу можно было бросать в бой. Потребуется время, чтобы большую часть техники «переварили» армии Новороссии.
Также требовалось время на занятие и прочёсывание обширного района вдоль границы, обустройство позиций и занятие погранпереходов. Этим, к сожалению, Киев и воспользовался.
Удар в подбрюшье
Пользуясь тем, что основные силы Новороссии «осваивали» территорию «Южного котла», украинцам удался бросок в тыл боевых порядков новороссов – в район Миусинска и Красного Луча. Это вызвало разговоры о «блокировании» Донецкой агломерации. Но взять Миусинск не удалось – там Киев потерпел поражение. С Красным Лучом тоже не вышло. Сейчас в районе идут серьёзные бои, что затрудняет сообщение между ДНР и ЛНР. С другой стороны, попытки расширить прорыв в районе Антрацита привели к тому, что часть атакующих опять попала в мешок и несёт потери. Не удалось и охватить сильный гарнизон Снежного и обойти его. Однако дончанам пришлось оставить несколько населённых пунктов, освобождённых ими в ходе операции в «котле».
Оставили по той же причине пока и легендарную Саур-Могилу, на которой в последние дни уже не было артиллерии. Там оставался лишь отряд прикрытия и арткорректировщики. Но занять и закрепиться на высоте украинцам не дают гаубицы и РСЗО ополченцев. Они практически беспрерывно перемалывают противника в прекрасно пристрелянном районе. Также закончился фиаско рейд украинских батальонов на Иловайск.
Ситуация на южном фронте для ДНР сложная, но непроста она и для Киева. В случае нанесения контрудара армии ДНР, скажем, в район Старобешево и на Амвросиевку украинская группировка опять окажется в окружении. Только сначала надо нарушить её снабжение с помощью диверсантов. Судя по их резко возросшей активности в этом районе, там следует ожидать каких-то событий.
Диверсионные группы вообще резко увеличили свою активность в тылах армии Украины. Видимо, потому, что противник снял много частей с блокпостов и оголил тыл. Войск не хватает. А в сентябре-октябре не будет хватать и техники – потери быстро растут, а новой или отремонтированной будет явно мало.
На севере, в районе Дебальцево, где противнику сначала удалось расширить прорыв, подошедшие подкрепления заставили его перейти к обороне. Но Киев продолжает использовать «тактику отсечения кусочков». Сейчас украинская армия пытается зайти с другой стороны, разрезав сообщение между Горловкой и Донецком – пока там есть успехи.
Причины прорывов
У многих возникают вопросы – как возможны подобные прорывы бронегрупп противника на этой войне? Тому есть несколько причин. Сейчас с обеих сторон сражаются достаточно небольшие группировки войск для такого района боевых действий. Во время второй чеченской на небольшой, слабо урбанизированной, но пересечённой и гористой территории Чечни российской группировке в
100–130 тыс. человек противостояла бандитская армия в 20–25 тысяч. На Донбассе на значительно большей площади группировке сил Новороссии примерно в 25–30 тыс. противостоит примерно 50 тыс. украинцев.
Причём у «новороссов» до половины состава – это достаточно слабые и не очень маневренные, плохо оснащённые тяжёлым оружием подразделения. На блокпостах в небольших городках – типичное ополчение, которое вдобавок не настолько стойкое и умелое, как «ударные» отряды вроде частей Славянской бригады, бригады «Восток», бригады «Призрак» и других. Но и у Киева много малобоеспособных войск – это всякие тыловые спецбатальоны милиции, а также мотивированные, но абсолютно неумелые и тупые карательные батальоны типа «Айдар», «Азов» и прочие.
В любом случае войск достаточно мало, поэтому линии фронта просто нет. Оборона носит очаговый характер, а атаки проводятся силами бронегрупп, удары которых парируются маневренными бронерезервами и артиллерийскими частями. То есть война носит маневренный характер. Схожая ситуация была на Украине в прошлую гражданскую войну – после революции.
Болезни роста или кризис развития
За 2–3 месяца ополчение практически превратилось в армию. Вместо единичных миномётов и единиц лёгкой бронетехники сейчас в двух республиках примерно 70–80 танков, пара сотен легкобронированных машин, 20–30 РСЗО, значительное число гаубиц и миномётов. Правда, имеется дисбаланс – техники у армии ЛНР значительно больше, чем у ДНР. Это связано со многими причинами: большей важностью контроля границы с Россией, близостью к этой самой границе и другими.
Но слитным армейским механизмом ополчение стало разве что на уровне крупнейших и лучших соединений, таких как Славянская бригада Стрелкова. Единого командования до сих пор нет даже на уровне республик. Есть общая координация, но с мелкими тыловыми отрядами она значительно сложнее. То есть управление усложнено, и реагировать правильно и быстро на изменение обстановки получается не всегда.
Под Шахтёрском и Торезом среагировали быстро – и хунта там получила избиение в «мешке». А вот под Миусинском и Красным Лучом с реакцией вышло чуть похуже, потому бои получились более тяжёлыми для народной армии.
Также остро стоит вопрос формирования единых для обеих республик маневренных механизированных сил и групп быстрого реагирования. Их нужно создавать, скажем, на основе усиленных танковыми ротами и артиллерией батальонов на БМП и БТР. По сути, нечто подобное уже используется в ряде операций, но нужно работать в этом направлении и далее. Технику нужно концентрировать, а не размазывать по отрядам.
Также до сих пор не хватает техники и вооружения – где-то густо, а где-то пусто. Туда, где пока пусто, и приходятся удары противника. Поэтому надо быстро усиливать гарнизоны в ранее считавшихся тыловыми городах. Там, где украинской армии противостоит отряд силой до батальона, – она ничего сделать не может. Но в некоторых городах ополченцев не набирается и на роту, а техники и того меньше.
Если ситуация с единым командованием и реорганизацией не изменится – перспективы Новороссии ухудшатся.