После Первой мировой, в ходе которой генофонд французской нации был добит окончательно (что было очень хорошо продемонстрировано во время Второй мировой), у легиона появился новый ресурс – русские. В рядах легиона оказалось более 10 тыс. белогвардейцев.
Французы относились к русским легионерам как к бесправному пушечному мясу, большинство их оказались в арабских колониях Франции – в Алжире и в Леванте (Сирии и Ливане). Несмотря на отвратительные со всех точек зрения условия службы, русские оказались наиболее добросовестными из всех легионеров. Более того, они радикально повысили общий культурный и образовательный уровень легиона. Если остальные легионеры развлекались лишь картами, вином и доступными женщинами, то русские – чтением и даже созданием собственных театров.
Всего в 20-е – 30-е гг. в рядах Иностранного легиона погибло до 500 русских эмигрантов, карьеру сделать почти никому не удалось. Редчайшим исключением является крестный сын коммунистического писателя Максима Горького Зиновий Пешков. Начав службу в Иностранном легионе, он дослужился до генерала французской армии. Впрочем, один легионер стал даже советским маршалом, более того – министром обороны СССР. Речь идет о Родионе Малиновском. Он был солдатом Русского экспедиционного корпуса во Франции, участвовал в его восстании в 1917 г., был отправлен в каменоломни, из них завербовался в Иностранный легион (в Марокканскую дивизию), но в 1919 г. сумел добиться отправки на Родину.
Второе «нашествие» русских на Иностранный легион случилось после распада СССР. Оно продолжается до сих пор. Впрочем, здесь вспоминается известное выражение о том, что история повторяется один раз как трагедия, другой раз – как фарс.
Читать статью полностью: Французский Иностранный легион стал мифом самого себя